Смотрю на него, встречаясь взглядом, и
беру поводья.
— Начни с завтрака, когда вернёшься
домой, — говорит он, и я прищуриваюсь. Готовить? У меня нет проблем
помочь, но почему?
Отвожу взгляд:
— Я помогу, но на кухне не останусь.
Не уверена, в чем проблема: в моей неспособности готовить или в
том, что ты этого хочешь. Посадить девушку у плиты, ведь она,
конечно, ни кататься на лошади, ни стрелять не умеет!
— А ты знаешь, как вместо этого
ухаживать за посевами? — спрашивает он.
Выпрямляюсь, понимая, к чему он
клонит.
— Прополоть, полить, удобрить? —
продолжает он. — Аэрировать землю? Растения? Знаешь ли ты, как
подготовиться к хранению некоторых культур, чтобы кормить лошадей и
скот в зимние месяцы?
Всё ещё не смотрю на него:
— Доить коров? — продолжает он,
наслаждаясь. — Тренировать лошадей? Работать бензопилой? Снять
шкуру с оленя? Да, хорошо.
— Обработать фрукты и овощи? Водить
трактор? Собрать байк с нуля? — сжимаю челюсти, но не
отвечаю.
— Итак, готовишь завтрак, если хочешь
есть.— щебечет он. — Мы все вносим свой вклад, Алиса.
Я сделаю свою часть работы и даже
больше. Но он мог бы попросить, а не отдавать приказы.
Поворачиваю голову к нему, стараясь не
выдать своего волнения.
— Ты не мой отец, понял? — говорю,
стараясь звучать уверенно, хотя внутри все дрожит. — Я пришла сюда
по своей воле и могу уйти, когда захочу.
Но вместо того чтобы уйти или
проигнорировать меня, в его глазах мелькает озорство, и он
усмехается.
— Может быть, — произносит он,
растягивая слова. — Или, может быть, я решу, что тебе пойдет на
пользу провести здесь какое-то время. И ты все равно не сможешь
уйти.
Моё сердце начинает биться
быстрее.
— По крайней мере, пока я не увижу,
как ты смеёшься, кричишь или дерёшься, — добавляет он, его голос
становится мягче, но в нём всё ещё чувствуется угроза. — Или
плачешь, и всё это больше, чем просто кивки и односложные
ответы.
Смотрю на него, чувствуя, как гнев
закипает внутри. Он поднимает бровь, словно наслаждаясь моим
замешательством.
— Может быть, я решу выполнить желание
твоих родителей и оставить тебя здесь, пока ты не вырастешь, —
продолжает он, его голос звучит спокойно, но я знаю, что это всего
лишь игра.
— Я стану совершеннолетней через
десять недель, — отвечаю я, стараясь говорить твёрдо.
— Через восемь нас занесёт снегом, —
он смеётся, пятясь от меня..