- Ты точно не наш, - припечатывает Алтынай, серьёзно глядя на
меня. – Видимо, твоя жена-конырат совсем плохо воспитывала тебя,
Атарбай, мир ей на небесах.
- Гхм… вообще-то, там, где мы жили, считается, что муж должен
воспитывать жену, а не наоборот. В том языке даже слово знаешь
какое есть? Глава семьи, это о муже. Глава это голова, только
короче, - пытаюсь объяснить на туркане кое-какие неместные
реалии…
- Так считается и у нас. У нас муж тоже голова. –
Покладисто кивает Алтынай, не по-детски глядя на меня. – Но жена -
его шея. И голова будет видеть только то, что шея ей показывает.
Это и есть воспитание друг друга в семье.
Я прыскаю от смеха, расплёскивая часть кумыса.
Который Алтынай, не меняя серьёзного выражения лица, мне
подливает ещё.
- Слушай, а что будет вначале, той или суд наместника? –
спрашиваю ещё через две пиалы кумыса и полторы лепёшки. – И в каком
порядке оно обычно должно проходить? Что идёт первым?
- Как получится, - по-взрослому кивает Алтынай. – По-хорошему,
ни того, ни другого пропускать нельзя. Но это же независимые одно
от другого события. К тою в любом случае надо готовиться, сам
должен понимать. А что до суда, то тут, видимо, всё сложно будет.
Когда нам предложили, откочевать сюда согласились части трёх родов.
Вместе образовали единое стойбище. Но потом часть мужчин уже отсюда
забрали люди Султана на войну, куда-то на юг: мы обязаны, по
требованию, выставлять раз в три года определённое количество
конников. Другая часть мужчин приняла на себя большую часть голода
зимой, в общем, мужчин у нас сейчас почти нет...
- А с теми, кто не так силён, как прежде, и Наместник может
считаться не сильно. – Заканчиваю я за неё очевидное, под её
согласный кивок и задумчивый взгляд. – А если недостаточно мужчин,
значит, вы уже автоматически не так сильны.
Для себя делаю зарубку: оказывается, и тут ауксиларии
вербуются из аборигенных племён, садящихся на коня раньше, чем
начинают ходить. Ну, что-то такое было и там,
только с племенами белуджи. Опять же, если ничего не
путаю.
В принципе, знакомая схема, ещё по
той истории. Видимо, люди действительно везде
одинаковые.
- Слушай, а я ведь тебя даже не спросил, какого ты
рода? - спохватываюсь от того, что моё упущение (по моей
непривычке) тут может быть истолковано как отсутствие вежливости
или даже как пренебрежение.