— Чего застыл, как партсобрание без повестки. Идём! — послышался
голос соседа.
Я, не отрывая взгляда от своих рук, спросил:
— Дядя Борь…, а какой нынче год? — меня даже не сразу смутил тот
факт, что я легко назвал соседа по имени. А ведь совсем недавно я
не знал его или… не помнил. А тут само собой вышло.
Он в ответ фыркнул:
— М-да, и правда крепко стукнулся головой, раз о таком
спрашиваешь! Шестьдесят четвёртый, ясен же пень. Вот горе материно.
Идём уже.
Я задумчиво кивнул и, наконец, зашагал вслед за соседом, сжимая
кулаки. Теперь я знал наверняка — это не сон.
Всё-таки я погиб там, на станции МКС, и больше никогда не увижу
ни Лену, ни Машеньку. Что ж, я знал, на что шёл, когда делал свой
выбор. Иначе я не мог. Они поймут.
Зато теперь каким-то образом я очутился здесь, в 1964 году. В
СССР. Если мне дан второй шанс на жизнь, значит, у этого
определённо есть какая-то цель. Человек из двадцать первого века, с
его знаниями и навыками, попадает в разгар холодной войны… зачем?
Нет, верный вопрос таков: для чего?
Из репродуктора в спину донеслось:
«…И я ещё не знаю, что со мной будет…»
Строчка из песни очень подходила теперь мне самому. Я совершенно
не знаю, что меня ждёт в будущем. Одно я знаю наверняка — в моей
жизни снова будет небо и космос. Я слишком люблю летать, чтобы
отказаться от этого.
А ещё у меня теперь есть мать. Мать! Мечта каждого, кто вырос в
детском доме. Такое желанное слово и вместе с тем — непривычное.
Для меня непривычное… Фактически — она чужой мне человек, но…
Я вздохнул и ускорился, мысленно готовясь к самой странной
встрече в своей жизни. С женщиной, которая, если верить дяде Боре,
была моей матерью.
Мы свернули во двор, и сердце ёкнуло. Всё казалось смутно
знакомым, хотя я точно знал, что никогда не бывал здесь прежде.
Точнее, я из прошлой жизни здесь не бывал, а вот бывший
«владелец» тела, в котором я теперь оказался, бывал. Интересно, где
он сейчас? Что стало с настоящим парнем? Судя по луже крови,
которая натекла из его… моей головы, он не выжил.
Я снова вздохнул и пнул ногой камешек. Наблюдая, как он катится
и подпрыгивает по дороге, я вновь вернулся мыслями к маме Сергея. Я
совершенно не понимал, как мне себя вести с ней. Вроде и чужой
человек, но при этом кровь-то у нас одна.
Нахмурился и мысленно ругнулся. Я взрослый мужик,
космонавт-исследователь со стажем, а тут разволновался, как
мальчишка. Вот встретимся, а дальше буду действовать по
ситуации.