- Моего старшего брата мама тоже
называла «неуправляемым», - сказал Иришка, - до того, как он
поступил в университет. А теперь он для неё едва ли не идеальный.
Теперь для мамы я стала плохой и неуправляемой.
Лукина хмыкнула и
добавила:
- Теперь мама ставит мне брата в
пример. Как будто уже забыла о собственных словах.
Иришка указала на меня
варежкой.
- Рада, что теперь не я самая плохая
в семье, - заявила она. – Хорошо, что ты приехал.
-Ich freue mich auch, -сказаля.
Тут же перевёл:
-Я
тоже рад.
Лукина дёрнула плечом. Она всё ещё
не спускала глаз с моего лица.
- Наверное, это очень грустно, когда
становишься никому не нужным, - сказала Иришка. – Будто старая
мебель. Вчера о тебе говорила вся страна, а сегодня твоё имя уже
забыли.
Она тут же спросила:
- Вася, ты всё ещё переживаешь?
Из-за того, что тебя больше не зовут на выступления. Мама говорила,
что ты даже перед Хрущёвым в Кремле пел. Когда был ребёнком. Лет
пять назад.
- Переживал, - ответил я. –
Раньше.
Добавил:
- Это было давным-давно. Теперь я
успокоился.
- А ты не такой зануда, каким
показался мне вначале, - сказалаИришка.
Она дёрнула меня за руку и
заявила:
- Мне кажется, что мы с тобой
подружимся.
***
Вслед за Иришкой я вошёл в тёмную
тесную прихожую. Вдохнул застарелый запах табачного дыма. При
тусклом свете лампы взглянул на уложенный ёлочкой паркет и на
бежевые обои на стенах. Полюбовался разложенными на полке
шляпами.
- Василий, сразу снимай с себя всю
одежду, - сказала Иришка. – Я её простирну. От тебя сейчас ужасно
пахнет. Словно ты вернулся не из школы, а с пикника.
Я не спорил с двоюродной сестрой –
тут же в прихожей разделся до трусов. Вынул завалявшиеся в карманах
брюк вещи, вручил свою одежду Иришке. Лукина сообщила, что
«замочит» одежду после того, как я помоюсь.
В ванной комнате я вспомнил
подзабытые с детства правила пользования газовой «горелкой». Вышел
из уборной чистым, источающим земляничный аромат. Прикрыл наготу
полотенцем, продефилировал в свою комнату.
Вернулся в гостиную наряженный в
чистую одежду. Прислушался к громыханию тазов в уборной. Постоял
около аквариума – понаблюдал за суетой крохотных рыбок. Подошёл к
пианино, поднял клавиатурную крышку.
Правой рукой отыграл первую часть
пьесы «Собачий вальс». Отметил, что пианино звучало недурно:
гораздо лучше, чем стоявшее на сцене в актовом зале школы. Я уселся
на винтовой табурет, подрегулировал его высоту.