Все это, только намного дольше и бессвязнее, четверка
"разведчиков" вывалила на Саргона, тогда как фармацевт до белых
костяшек сжимал в объятиях мешок с ингредиентами и серебряный
артефакт.
- Мы не сможем отсюда уйти, - тихо прошептал Уру.
Из всего отряда именно он выглядел наиболее напуганным. Вторым,
как ни странно, шел Камей. Мужчина так сильно сдавливал свое копье,
что на ладонях остались характерные полосы от полированного
древка.
- Идите с докладом, я попытаюсь прорваться в одиночку, - хмуро
бросил им юный культиватор, чем подавил приступ паники.
По крайней мере, на какое-то время.
Недолгое, потому что сам Саргон не верил в успех самоназначенной
миссии. Нечто внутри, шестое чувство, духовная интуиция говорили
ему, что здесь замешано нечто более фундаментальное, чем чьи-то
злые проделки трехсотлетней давности.
Так и получилось.
Вернулся обратно Саргон через полчаса, ровно два кэ, еще более
злой, чем уходивший в разведку. И тут же двинулся в другую
сторону.
Он пробовал дважды, в две стороны, куда раньше пошли другие
группы. На третий раз потратил времени больше, чем на предыдущие
вместе взятые: он взял исключенное ранее северное направление.
Приходилось пробираться через бурелом, бегать от дерева к
дереву, а также отбиваться, нет, уворачиваться от странных теней в
глубине чащи как раз в тот момент, когда увлеченность ориентиром
шла крещендо: малейшее неверное движение в таком состоянии могло
стать последним.
Когда он оказался на поляне в третий раз, его уже ждала вся
остальная группа, включая и трех культиваторов Старого Города.
Саргон застонал от чудовищной мигрени, обхватил руками затылок,
затем проморгался, перестал видеть боковым зрением яркие пятна и
остаточные образы, выпрямился, обвел молчаливых людей вокруг него
долгим неприязненным взглядом.
Никому не нравится одному выполнять самую долгую и опасную
работу.