(НЕ) Фараон. Архитектор. Книга 1 - страница 28

— Хреков? — не понял жрец.

— А, забей, это совсем другая история. Я принесу Вам свой алфавит. Наш, русский. То-то офигеют потомки, обнаружив записи на современной им кириллице. Обкакаются Греки, узнав, что это не они на Руси ввели алфавит, как всех убеждали.

Я оглядел комнату.

— Так, у Вас есть листочек и карандаш?

Увидев, с каким удивлением на меня снова уставился жрец, я вспомнил, что во времена Четвёртой Династии не только бумаги не было, но и на папирусах ещё не научились писать.

— Ну, хорошо. Понял. Прежде чем алфавит Вам изобрести, придётся сперва бумагу. Хотя, наверное, лучше начнём как раз с папируса. Растут ли у Вас эти растения в окру́ге?

Жрец закивал головой, воодушевлённый моей идеей.

— А почему мы не можем начать на глиняных табличках? — вспомнил жрец. — Правда, на них только священные тексты высекают.

— Нет! Именно поэтому мы и не будем так поступать. Пусть они остаются священными. Для народного письма сперва Вам папирусные свитки придумаем.

Хорошо, я распоряжусь, и младшие жрецы отправятся его собирать.

— Великолепно! — возликовал я.

Но тут меня сковала нестерпимая боль как раз в промежности или в животе.

"Неужели меня отравили?" — мелькнула крамольная мысль.

❝Ни одной буквочки! Ни одной "мэйд ин…"❞

("Кин-дза-дза!" Георгий Данелия, Резо Габриадзе)

20 июля 2565 года до нашей эры, 22 год Правления Хуфу. Второй День Месяца Тот Сезона Половодья Ахет, Десятый День Растущей Луны.

Мысль об отравлении была первой, что пришла мне на ум, но жрец, увидев мои мучения, лишь улыбнулся:

— О! А вот и наказание за воздержание! Я так понимаю, тебе нужна помощь. Ложись, отдохни, Хекенухеджет с удовольствием, я думаю, тебе поможет. Теперь после прохождения испытания, я уверен, что ты ничего плохого ей не сделаешь. А я пока распоряжусь, чтобы тебе принесли стебли папируса.

Как ни странно, жрец понял, про какое растение я говорил, видимо, переводчик ему верно донёс значение греческого термина. Правильно он перевёл и в обратной речи. Я отчётливо слышал, как прозвучало "уадж" из его уст, но в моём сознании оно трансформировалось именно в "папирус".

— Ах, да! — вспомнил я. — пусть выдёргивают с корнем, иначе оставшиеся в земле части приведут к гниению.

Из деликатности я не стану вспоминать про возвращение девушки и про её грамотные действия. Однако замечу, что несмотря на всё своё умение, она оказалась невинной, это вызвало у меня крайнее удивление.