И она копошилась коричневой большой рукой в Сёминых светлых волосах. Иногда проводила шершавыми пальцами по его глазам. Раскосые, они казались ей глазами ее сына.
– Бабушка, отпустишь меня с Саяной в Троицкое?
– Саяна – хорошая девушка… Что ты там забыл? Как доберешься? У нас нет лошади, нет велосипеда.
– Мы сами доберемся и вернемся к вечеру. Отпустишь? – Сёма потерся щекой о бабушкино плечо.
– Саяна – хорошая девушка, – повторила бабушка
Этот день еще не отцвел желтыми отблесками сумеречного солнца на занавесках, когда Сёма уже лег спать. Надо было отдохнуть перед завтрашней поездкой.
Ночью от Енисея пошел туман, шипя в застрявших остатках зноя между травами.
На рассвете в тумане залаял Шарик.
Громко, как жалейка над языческими полями, пропела калитка. И Саяна постучалась в окно.
Сонная, она вышла на дорогу, потерла глаза и подняла руку перед проезжающей мимо «Нивой». Машина медленно остановилась. На задних сиденьях спали две девушки с длинными волосами, багажник был забит грудой рюкзаков. А на боку машины красовалась коричневая надпись «ВеданЪ КолодЪ». Сёма посмотрел на Саяну.
– Может, на другой поедем?
Саяна молча показала на пустую дорогу и залезла на заднее сиденье.
За всю дорогу она всего один раз спросила водителя, куда они едут. Парень односложно ответил: «На фестиваль».
В Троицком их высадили у колонки с водой.
– О! Рисунки! – Сёма бросился к стеле.
– Древние рисунки? – усмехнулась Саяна, трогая камень с ушедшего в землю кургана. – Видишь, о столбы коровы рогами чешутся? Так и появляются древние рисунки! Шутка. Давай попьем священной воды? Из нее люди минералку делают.
– Это колонка.
– Какая разница?! Пей!
– Эта минеральная вода такая вкусная! – выдохнул Сёма, захлебнувшись в ледяной струе. Он неправильно направил воду на себя и облился.
– Она вкусная из-за резинового шланга. – Саяна, усмехнувшись, перешагнула ручей и сплюнула, вытирая мокрую щеку рукавом рубашки.
От Троицкого пришлось несколько километров идти пешком по холмам и грязной дороге. И вдруг перед ними растеклось непонятной формы искусственное море Красноярского водохранилища. Когда-то распаханные поля и заводи ГЭС окончательно завоевали Енисей, оттеснив дикую природу далеко на юг, к горам. Земля исчезала под огромными желтоватыми неподвижными разливами. Из воды в некоторых местах торчали лишь верхушки деревьев и каких-то столбов, остатки домов без крыш. На глади неестественно расползшегося Енисея Сёма увидел будто кем-то нанесенный странный узор из этих загадочных предметов, стел, уходящих в зеркальную воду. У края большой воды еще виднелись и могильные курганы предков, на которых, сбившись в кучу, застыли неподвижно птицы. Казалось, будто сама земля здесь медленно поднимается из воды к солнцу.