-- Это да, -- чавкая,
булькнул Вазак. -- Согласен.
-- С чем, друг
мой?
-- Правильно сделал.
Кормят вкусно...
-- Думаешь, мы пришли
сюда ради обеда?
-- А ради чего?
-- Красотка мертва, --
внятно, как ребенку, объяснил Амброз. -- Мертва и деформирована.
Более того, деформация продолжается после смерти Инес. Башня пуста
и заперта. Циклоп двадцать лет подряд если и покидал башню, так
только отправляясь за съестным или новой одеждой... А сейчас он
оставил жилище без колебаний. Причем не один, а вместе с Симоном
Остихаросом, спутником не из приятных. Они в Тер-Тесете, друг мой.
Мне это известно доподлинно. Поселились в гостинице «Меч и Роза»,
на третьем этаже. Окна их комнат выходят на Жестяную улицу.
Позавчера Симон, чародей с репутацией, подал прошение на высочайшее
имя. Он желает иметь аудиенцию у его величества Фернандеса. Как я
слышал от ранних пташек, Симон -- а значит, и Циклоп -- хочет
получить разрешение на осмотр пресловутого Янтарного грота. Его
величество Фернандес тискает сиськи любовниц, и срать хотел на все
прошения. Это любимая присказка короля: «Срать я хотел на...»
Дальше добавляется по вкусу: на прошения, на нищую казну, на
герцога Олландера, на угрозу войны с Сегентаррой. Злопыхатели
шепчутся, что у его величества рано или поздно не хватит говна на
всех желающих...
Амброз приятно
улыбнулся. Изящный, с манерами лорда, знаток древней поэзии, маг
обожал внезапно перейти к вульгарностям, шокируя собеседника.
-- Но вернемся к
Симонову прошению. Рано или поздно король согласится. Имя Симона
кое-что значит для Фернандеса Великолепного. О чем все это говорит,
друг мой?
-- Понятия не имею, --
Вазак набил полный рот каши.
-- Тебя не удивляет
такая цепь совпадений?
-- Нет.
-- Ты мудр. Только
истинный мудрец подобен сердцем пеплу, а душой -- сохлому дереву. И
ничему не удивляется. Даже собачатине, которая в пироге
оборачивается свининой. О, дивное волшебство! Мне никогда не
достичь такого совершенства.
-- На что ты
намекаешь?
-- Кушай, дружище.
Думаешь, понос случается от огурцов с молоком? Нет, понос случается
от многих знаний. Вот где корень печали...
-- Зачем мы сюда
пришли? -- перестав жевать, спросил Вазак.