Дома я был уже затемно. Отчим меня не то что ждал – караулил.
Налетел коршуном и, пока я ужинал, он пил чай, заедая покупными
эклерами, и рассказывал, как он набрал подсолнечного масла четыре
ящика на сто пятьдесят тысяч, а продал на триста. То есть чистыми
поднял сто пятьдесят.
На столе стояла пицца, явно ресторанная, в блюдце чернели
оливки, а также наблюдались бутерброды с икрой, на этот раз не
красной.
— Масло – тема! – говорил он с набитым ртом, разбрызгивая
смоченные крошки. – Груз небольшой, можно на «Волге» возить. А рис
в розницу дорогой. Четыре мешка – розница у них. Ну не гады? Рис –
только на КАМАЗе, но я выяснил – не прогорим, спрос есть!
Слушая его, я думал, как быстро он поймет, что незачем со мной
делиться, и можно торговать в одиночку?
Мое утро всегда было временем разбрасывать камешки и никогда не
приносило новостей. Все новости я получал вечером: от деда, что
бизнес процветает, Влад молодец, а еще дед помирился с продавщицей,
с которой осенью разругался из-за ее симпатий Ельцину и взял ее
назад, потому товара нужно больше, и каждый день.
От Канальи, что, помимо узбека Алишера, он взял на работу
толкового паренька и теперь теоретически может сделать себе
выходной и подыскать место для второй мастерской. А еще ему
предложили снизить цену за аренду участков под автомастерские до
двухсот долларов, и предложение показалось мне сладким как
перспективное вложение денег.
Но денег-то не так уж и много, а нужны оборотные для торговли,
на оборудование мастерских, нужно строить дом — планы были
наполеоновские, и наполеоновские же предстояли расходы, потому что
я замахнулся на два, а то и три этажа. И нужен еще один дом с
гостиничными номерами, где сразу все хочется сделать
по-человечески, чтобы в каждом номере были кухня и туалет с душем.
Да, народ пока голодный и неизбалованный, и в гостиницах, и в домах
отдыха много корпусов, где удобства общие на этаже, но скоро это
будет неактуально. Строить нужно сразу нормально, и не на века –
век никто из нас не проживет – а на совесть.
Причину агрессии заводских Каналье выяснить не удалось, зря
только пообещал и обнадежил.
Еще новости поступили от бабушки – что Андрюша-наркоман идет на
поправку, и его скоро выпишут из больницы. Сразу камень с плеч
свалился, потому что я своим вмешательством спровоцировал
суицидальный приступ и виновен в его смерти.