Господин следователь. Книга восьмая - страница 43

Шрифт
Интервал


Отвлекся. Так вот, полагал, что увижу суровую «матриархиню», а здесь расстроенная донельзя женщина. Водички бы ей дать, что ли. Вот только, графин у меня пустой.

— Фрол, — протянул я городовому графин. — Не в службу, а в дружбу — спустись к служителю, пусть наполнит.

— Да я и сам сейчас на колодец сбегаю, — хмыкнул Егорушкин.

— Не надо на колодец, — испугался я. — К Петру Прокофьевичу подойди — он все знает.

Знает служитель, что у следователя бзик — не пьет сырой воды, хоть бы и из колодца, поэтому у ветерана имеется специальный кувшин, в котором держит для меня кипяченую воду.

Из родника бы попил, если родник в лесной чаще, а сырую воду из колодца возле здания Окружного суда, когда недалеко коновязь, а вокруг стоят жилые дома, с примыкающими к ним сортирами — ну его на фиг!

Фрол ушел, а я начал рассматривать свекровь, зачем-то пытаясь определить ее нрав. Не иначе, боялся, что сейчас начнет скандалить.

— Ангелина, а по батюшке-то вас как? — спросил я.

— Никодимовна я, — ответила женщина, а потом, посмотрев на меня, спросила: — Катьку-то резать будут?

Не сразу и понял, что она имеет в виду, потом дошло.

— Будут. Только не резать, а проводить вскрытие, — сообщил я, стараясь, чтобы мой тон был не слишком-то хамским или циничным. Решил пояснить: — Нам, Ангелина Никодимовна, нужно убедиться, что Катерина сама с собой покончила.

— А разве ж не сама? — горько усмехнулась женщина. — Кто бы Катюху топить-то стал? Вон — городовой-то наш говорит, что сама утопла, что доктор это подтвердил. Так чего еще-то? Ее и так за кладбищем хоронить станут, чего ж издеваться-то?

Ну да, и доктор подтвердил, да и показания Ракоеда — пусть и косвенно, но подтверждают версию самоубийства. Но…

— Доктора тоже люди, ошибаться могут, — туманно ответил я. — А нам, как я уже сказал, точность нужна. Все могло быть. Предположим — ударили девушку по голове, засунули в воду, она очнулась, но уже поздно было — наглоталась воды.

— Катерина-то замужняя баба, какая она девушка? — удивилась свекровь утопленницы.

Когда же я перестану именовать всех женщин до сорока лет девушками? Надеюсь, что когда-нибудь да привыкну.

— Это мы сейчас знаем, что Катерина — замужняя женщина, а когда тело из воды вытаскивали — еще не знали.

— Тогда уж лучше девкой зовите. Я-то сама ее девкой звала, — сказала Ангелина Никодимовна, а потом опять зарыдала, приговаривая при этом: — Ой, Катенька ты моя, дурочка… Что же ты такое сотворила?