Очень
вовремя пришел Фрол с графином и мы вдвоем начали отпаивать женщину
водой. Один стакан оказался разлит, зато второй свекровь выпила
сама и, вполне нормально.
— Может,
домой ее увести? — озабоченно поинтересовался Егорушкин.
Я только с
укором посмотрел на городового. Не надо было вообще ее приводить,
позже бы поговорили, когда успокоится.
— Ангелина
Никодимовна, сможете на мои вопросы ответить? — спросил я у
женщины. — Или, и впрямь, лучше домой пойдете?
— Да нет,
вроде поотошла, — вздохнула свекровь. — Уж лучше все на
разу́ сказать, коли на вопросы
отвечать надо.
—Вот и хорошо, вот и ладно,— хмыкнул я. Кивнул Егорушкину. — Спасибо
тебе, господин фельдфебель, не смею задерживать. Иди, дальше службу
неси.
Егорушкин,
довольный, что спихнул с плеч такое дело, перед тем, как выйти,
сказал:
— Ты,
Никодимовна, господину следователю лучше сама обо всем расскажи. Он
у нас до правды все равно докопается, так что лучше его не
злить.
Фрол,
козырнув на прощание, ушел. Я же решил кое-что уточнить.
— Ангелина
Никодимовна, у меня первый вопрос — было ли у Катерины обручальное
кольцо?
— Как же
ему не быть? Катька — мужняя баба, три года с сыном моим живет, —
слегка возмутилась женщина, потом сникла. — Оставила она кольцо,
крестик оставила. А еще — сережки, которые Пашка ей подарил. В
первый же год, как только поженились, он на заработки ходил, так и
купил. Серьги-то дорогущие — рублей двадцать, но я уж его и ругать
не стала. Думаю — пока жена молодая, пока деток нет, нужно бабу
побаловать. Катька-то сама из деревни, какие там серьги? А она, как
топиться пошла, все на столе и оставила. А я-то дура не слышала,
как девка-то уходила!
Что ж,
кольцо с пальца никто не снимал, ограбления или мародерства не было
— уже хорошо.
Ангелина
Никодимовна опять зарыдала. Пришлось подождать, пока она слегка
успокоится.
— Судя по
всему — отношения с невесткой у вас неплохие были. А есть
предположения, почему она утопиться решила?
Женщина
замолкла, уставившись в какую-то точку на стене.
Выдавила:
— Да уж
какие предположения… Лукавый Катьку подтолкнул, не
иначе.
Ох уж этот
лукавый! То батюшку подталкивает, чтобы тот священный сосуд из
храма украл, то женщину в воду затолкнул.
— А кроме
лукавого? — осторожно поинтересовался я. — Бес-то, как говорят,
толкает только того, кто сам упасть готов. Что там такого Катька
сотворила? Знаю, что сама никого не убила, не украла.
Скажете?