— Мы проверили во время прошлой битвы, — кивнул Воронов. — Один
боец из нашего взвода получил сквозное ранение в плечо и даже не
заметил. Сражался до конца.
Катя с уважением посмотрела на флакон.
Ружья мои сгорели в оружейной, осталось их не так много в
пространственном кольце — меньше десятка. Поэтому раздал Рудневой,
Костёву и Воронову. Ещё добавил магических пуль.
Пока все готовились, краем глаза заметил, что офицеры тоже не
теряют времени. Они внимательно изучали карту местности, обсуждали
возможные пути наступления и способы отражения атак монстров.
Капитан отдавал последние указания группе лейтенантов, показывая на
схематический план турецких укреплений. Рядом с ним стоял
Цвелодубов, делающий пометки в блокноте.
По крайней мере, они серьёзно отнеслись к предстоящему бою. Это
хорошо, меньше шансов, что кто-то из них погибнет по глупости.
Теперь главное, чтобы не мешали моим планам.
Вечер перетёк в ночь. Солнце скрылось за горизонтом, окрасив
небо в кроваво-красные тона. «Дурное предзнаменование», — сказали
бы суеверные, но я не верю в приметы, только в хороший план и
подготовку.
Мы заняли позиции с остальными взводами, которые должны
отправиться в бой первыми. Впереди лежало минное поле, заботливо
выложенное турками. За ним — окопы с засевшими в них солдатами
противника. Ещё дальше — артиллерийские расчёты, готовые разнести в
пыль любого, кто попытается прорваться.
Ночь выдалась тёмной, с редкими звёздами — блёклыми и далёкими.
Воздух был прохладным и влажным, пахло сырой землёй и порохом.
Где-то вдалеке слышались приглушённые крики турок.
Я передал беруши ребятам и сделал это незаметно для отряда
офицеров. Цвелодубов со своими людьми расположился правее от нас,
готовясь поддержать наступление. Они были слишком далеко, чтобы
увидеть, как мы манипулируем с ушными затычками.
Воронов нервно облизывал губы, поглядывая то на турецкий лагерь,
то на меня.
— Всё будет хорошо, — похлопал его по плечу. — Просто держись
рядом.
Дрожащими руками бывший аристократ вставил беруши и кивнул. Его
лицо было бледным, как полотно, но решимость во взгляде говорила,
что он всё-таки настроен сражаться.
Костёв выглядел спокойнее. Он проверял ружьё, заряжая его
магическими пулями, его движения были уверенными и точными. Коля
уже прошёл через настоящий бой, видел смерть и почти умер сам.