Руднева прижалась к земле рядом с ним, осматривая поле боя. Её
глаза сканировали территорию турок, запоминая расположение дозорных
и позиции пулемётов. Вот уж кто был в своей стихии, так это
рождённая для разведки и диверсий Катя.
Наступил тот самый момент. Сначала заунывная песня турок —
протяжная, гипнотическая мелодия, от которой сразу заныли зубы. Она
разносилась над полем битвы, проникая в сознание, заставляя тело
расслабиться, а разум — затуманиться.
За ней начали стрекотать змеи. Песчаные твари, прячущиеся под
минным полем, издавали пронзительные звуки, которые смешивались с
песней, создавали мощный магический эффект. И он был ожидаемым: все
зазевали, стали вялыми. Солдаты русской армии начали клевать носом,
некоторые просто опустились на землю не в силах бороться со сном.
Цвелодубов и его люди тоже начали закрывать глазки. Головы
опускались всё ниже, а оружие выскальзывало из ослабевших рук.
Отлично! Вот оно и моё решение, как оставить их чуть позади.
Беруши не полностью блокировали звук, но ослабляли его, давая
возможность сопротивляться.
Дал команду, и мы сорвались. Я чуть сменил тактику: заранее
приготовил крышку с десятью каплями зелья против некромантов.
Лахтина приняла их прямо в пространственном кольце. Первый раз
такое делаю, надеюсь, ничего не сломается и не испортится.
Девушка превратилась в монстра. Отлично! Ма взяла на спину
Лахтину, а Па — Ама. Я выпустил всех морозных паучков одновременно.
Твари рванули вперёд, оставляя за собой едва заметные синеватые
следы в ночном воздухе. Мы приближались к минным полям, которые уже
заморозили паучки. За нами в километре двигались солдаты, медленно
приходящие в себя после магического усыпления.
Сеть образовалась, и внимание рассеялось. Глаза паучков стали
моими глазами, их чувства — моими чувствами. Десятки точек обзора,
сотни деталей, тысячи возможностей…
В прошлые разы меня бы затошнило, а теперь... Легче. Даже
получилось смотреть через все пары глаз одновременно, и от этого не
тряслась голова. Мозг наконец-то адаптировался к множественности
восприятия. Или это эффект от поглощения энергии руха? Или от кожи,
впитавшейся в меня? В любом случае сейчас такое только на руку.
Костёв и Руднева бежали справа от меня. Воронов с трудом
поспевал, его дыхание сбилось уже через сотню метров. Легче стало,
когда мы добрались до первого укрытия — небольшого холмика. Коля
тут же ещё раз проинструктировал Катю, как пользоваться
артефактами. Объяснения были короткими, деловыми, без лишних
слов.