— Вот и сидите тут, в одиночестве! — сказала, будто напугала
меня, баронесса. — А! Вы очень хотите побыть один? Так дальше в
саду есть беседка. Не бойтесь, я не приду туда к вам, но вид… На
море!
— Благодарю вас, я, возможно, воспользуюсь вашим советом, —
быстро солгал я.
Как же, не придёт — для того и советует, чтоб подкараулить и
вцепиться тонкими пальчиками. А свет — дело тонкое.
На самом деле, я уже собирался вовсе уходить с приема, который
превращался в множественные кружки по интересам, когда образовались
более десяти компашек, нашедших свои темы для разговоров и тостов.
Между прочим, пили французское. Быть в Крыму, когда уже здесь
хватает Воронцовских виноградников, а при этом пить вино
потенциального врага! Это же с англичанами у нас дружба, а с
французами уже началось напряжение. Уже поднимается проблема,
связанная с ключами от храмов на Святой Земле.
— Ваше высокопревосходительство, прошу простить меня, но намерен
откланяться. Если вы не будете против, то я навещу вас завтра,
после полудня, нужно подписать еще некоторые документы по приемке
вами помощи, — сказал я военному губернатору Берху.
Нужно было попрощаться, а я ничего не хотел делать
«по-английски», даже если это означало просто уйти. Мы, русские, не
сбегаем, мы прощаемся и закрываем все вопросы еще перед тем, как
отбыть.
— Да, конечно, Алексей Петрович, — поспешно сказал Мориц
Борисович Берх, вероятно, стремившийся вернуться в компанию, из
которой я его выдернул.
— Мсье Шабарин, вы словно меня избегаете, — все с той же улыбкой
ко мне подошел англичанин, говорящий на французском. — Уже
покидаете чудный прием?
Нет, он здесь точно неспроста. Так настойчиво пробовать завязать
со мной отношения могут лишь те, кто получил четкий приказ это
сделать.
— Нет, не избегаю. Я действительно слишком занят для светских
дел, а иных у нас с вами нет и не будет. А что до того, кого я
избегаю… — я усмехнулся, или даже показал оскал. — Я приду к вам.
Не сейчас, через год, наверное. Будем ли мы тогда приятелями? Как
знать.
Я говорил и пристально смотрел на реакцию англичанина. Но
тщетно. Он либо не знает о намерениях своего командования вступить
в войну с Россией, либо обладает непревзойдёнными актерскими
способностями, мастерски скрывая свое удивление. Так что скрытые
угрозы не вызвали теперь никакой реакции у моего настойчивого
собеседника.