– У нас только чай?
– Почему, есть и кофе, – ухмыльнулся
полковник.
– Давай, – вздохнул я.
– Вари, – отец кивнул на
металлическую печь, в которой весело горел огонь, и поставил на
стол банку с зернами, кофемолку и кофейник.
– Так значит, мы теперь господина
Ульянова охраняем? – уточнил я, засыпая зёрна в мельницу.
– Нет, он вообще против любой
охраны.
– Что, ещё один Александр II
выискался? – удивился я.
– Именно, – кивнул отец, – и ведь
стреляный уже, чуть богу душу не отдал, а от охраны отказывается.
Но это тебе не царь, ЦК просто приказал выделить ему двух бойцов и
всё.
– Кто?
– Центральный комитет. Это
правительство теперь так называется.
– И как он отреагировал?
– Нормально, он человек
дисциплинированный, раз товарищи по партии приказали, значит
обсуждать нечего.
– Что же мы, в таком случае,
делаем?
– Помогаем сохранить страну.
– Значит конец нейтралитету? –
искренне обрадовался я, замерев над разогретым кофейником.
– Ты не отвлекайся, кофе сожжёшь, –
добродушно попенял отец, и задумчиво добавил, – какой к чёрту
нейтралитет, когда всё гибнет? Но, Мартынов и сейчас старается
удержать линию, хотя и сам понимает, что она глубоко порочна.
– А что Ложа?
– Эти не дремлют, но укрепиться, как
следует, не получается. Владимир Ильич и его настоящие соратники,
отрицательно относятся к масонам и, соответственно, к Ложе. Хотя их
агентов здесь полно, да и их самих как тараканов. Кстати, один, как
раз, живет у нас за стенкой.
– Кто? – поинтересовался я, разливая
ароматный напиток, и прощупывая ментальные потоки.
Отец был прав, вампиров на пятачке
Кремля и вокруг собралось столько, что в пору отстрел проводить.
Эфир просто кипел от столкновения мыслей и щитов, мне показалось,
что воздух искрит от напряжения. А полковник, тем временем,
пригубил кофе, блаженно прижмурился и ответил на мой вопрос:
– Троцкий. Из молодых да ранний.
Сволочь редкостная, но и таланта у него не отнять, короче –
уважаю.
– О ком я ещё должен знать?
– Ну, кто ещё интересен. Свердлов,
пожалуй. Если бы не он, то и расстрела царя не было бы. Ленин-то,
официального одобрения на акцию не дал. Он, если честно, был
целиком «за», но при условии проведения судебного процесса, с
обвинителями и адвокатами. А Яков не побоялся от своего имени
действовать. Правда, тут не без внушения со стороны Троцкого, но
всё равно. Ещё есть Сталин. Это серьёзная фигура, хотя, большинство
товарищей его склонны недооценивать. Все думают, что он находится
под сильным влиянием Ленина.