Как он это делал? Он называл свою стратегию «слушать рынок»:
— Рынок сам все подскажет.
По его мнению, рынок созрел для больших потрясений. На таких
колебаниях делаются большие деньги. Но только теми, у кого была
своя система управления деньгами, которую я не понимал точно так
же, как стратегию Джи Эла. Порой казалось, что он морочит мне
голову. Читай ленту, не читай ленту – он сам не замечал, как сам
себе противоречил.
Например, он делал пробные закупки. Если проводить аналогию, он
сперва осторожно трогал воду озера ногой, прежде чем погрузиться в
него с головой. Но как он выбирал это озеро? Он с упорством
золотоискателя искал точки входа, линии наименьшего сопротивления.
Он видел то, чего не видел я – такой напрашивался неутешительный
вывод. При всем моем старании трейдера из меня не выходило. Я
освоил лексику, имел общие представления о том, как все работает, в
какие бумаги можно вложиться без особого риска – но и только.
В отличие от меня Джесси работал четыре месяца как каторжный. В
феврале он закрыл все сделки и уехал во Флориду удить рыбу. Я
перевел дух, обозвал себя бездарем и занялся устройством нашей
жизни.
У нас было достаточно денег, чтобы не «жить как свиньи», но
недостаточно манер, чтобы чувствовать себя своими в обществе
привередливых людей отеля Бельклер. Правда, пообщавшись с
отдельными злоязычниками в общественных зонах гостиницы, я узнал,
что у многих франтов, просиживавших штаны в лаунж-зоне
«отсутствовали жизненные перспективы». Весь их снобизм сводился к
гортензии в петлице, умению играть в бридж и вставить в речь
французское словцо – к высоко задранному носу без всяких на то
оснований. Избавить их от нашего общества – более чем
человеколюбивый поступок. В общем, я занялся организацией нашего
переезда.
Задача оказалась не из легких. Хотелось оказаться поближе к
Уолл-стрит – не в Финансовом квартале, но рядом. Но рынок арендной
недвижимости в ближайшей к нему округе был представлен
преимущественно «домами по старым правилам» – узкими, глубоко
вдающимися в глубину участка зданиями без водопровода и
канализации, не говоря уже о телефоне. А квартиры лучшего типа в
престижных домах на Парк Авеню не продавались или не сдавались в
аренду евреям. Пришлось побегать и перелопатить массу рекламных
объявлений в газетах, прежде чем удалось найти апартаменты в доме
современной постройки, возведенным «по новым правилам».
Четырехэтажное холостяцкое обиталище «Монтегю», симпатичный элемент
привилегированного браунстауна на тихой улочке, предлагало
умеренные цены по сравнению с предлагаемыми удобствами – газовые
обогреватели, угольный камин в гостиной, ванну и современный
туалет, почти новую мебель, а также услуги консьержа, горничной и
прачки. Но без телефона. Но без предубеждения к евреям. Слишком
заманчивое предложение, чтобы отказаться.