Внутри домика вновь протяжно и печально заскрипел один из
стульев. Несмотря на мои опасения, он выдержал вес коренастого
Кочубея, так что я зря переживал, когда решил не испытывать его на
прочность.
Орлов облокотился на стену в дальнем углу и задумчиво уставился
в пол. Строганов же согнулся у окна ипосмотрел наружу.
– Павел, вы, как всегда, нетерпеливы, – Кочубей стянул с головы
треуголку и опять стряхнул с нее влагу, после чего водрузил шляпу
на лысеющую седую голову.
– А вы, как всегда, слишком расслаблены, Виктор, – парировал
Строганов, чей настороженный взгляд продолжал шарить по
окрестностям.
– Полно вам, мой друг, – отмахнулся Кочубей. – О нашей авантюре
практически никому не известно, да и кто поперся бы в лес в такую
погоду?
– Тот, у кого есть цель, – холодно заметил Строганов. – К тому
же, некоторые из наших противников способны передвигаться под
землей.
– Нервничаете без своей железяки? – серые глаза Кочубея
прищурились. – Вам нужно больше верить в собственные силы, граф.
Берите пример с Михаила. Он молод, но держится отменно.
– Благодарю, – я немного склонил голову в знак признательности
за похвалу.
– Вы верно подметили, Виктор, – Строганов повернулся и
выпрямился, едва не ударившись головой о низкий для себя потолок. –
Граф Воронцов еще юн, поэтому не видел того, что видел я. Простите,
Михаил. Надеюсь, вы не в обиде на меня за подобные слова? –
пытливый взгляд карих глаз оценивающе скользнул по мне.
– Вовсе нет, – я покачал головой. – К тому же, я разделяю ваши
опасения касательно сохранности государя.
Строганов удовлетворенно кивнул, а Кочубей, наоборот,
нахмурился.
– Мы все держали в секрете. К тому же, Александра Павловича
сопровождает Аглая, а пока она рядом, нашему государю ничего не
угрожает.
– Настороженность никогда не бывает излишней, Виктор, –
поддержал меня и Строганова Орлов.
– В таком случае, я доверю это вам, господа, – сдался Кочубей. –
Вашей осторожности вполне хватит на всех нас.
– Если что-то пойдет не так, все мы будем защищать государя,
Виктор, – серьезно заявил Строганов. – Вам придется озаботиться
собственной безопасностью исключительно своими силами.
Судя по глазам Кочубея, он улыбнулся и развел руками:
– Тогда я обречен, друзья. Попрошу вас передать моей жене и
детям, что я их всегда любил, но умер исключительно из-за
собственной недальновидности.