– Что?… Ты сказал со стопроцентной точностью? – Кло надолго замолчала. Она выглядела очень расстроенной, если не сказать – потрясенной. Казалось, она вот-вот разрыдается. – ИСЧИСЛИЛ БОГ ЦАРСТВО ТВОЕ И ПОЛОЖИЛ КОНЕЦ ЕМУ, – вдруг быстро проговорила она. – Я ведь просила не спрашивать о прошлом. Но если не можешь… – она разочарованно развела руками, – если ты не можешь иначе… пусть будет по-твоему…
По окончании трапезы, которая, как показалось Петровичу, на этот раз проходила довольно скучно – без смеха и увлеченных разговоров, – он шел, раздумывая, чем бы заняться дальше. Ему было понятно, что надеяться на появление Кло в его апартаментах в ближайшее время не приходится, и совершенно не понятно – какая кошка пробежала между ними. А жаль: ведь он так привык к ее присутствию и, более того – покровительству, жизненно необходимому в абсолютно непостижимом мире этого дома. Да и всё остальное выглядело достаточно мрачно. Он подумал вдруг, что попал в полную зависимость от расположения нескольких дам, обладающих вздорным, совершенно непредсказуемым характером. К тому же он все еще сомневался в их психической состоятельности: а ну как здесь филиал Павловской больницы? – и кстати, на то очень похоже. Ведь если бы не атмосфера этой квартиры (в которой, согласитесь, трудно было не сойти с ума): постоянная полутьма, бесконечные коридоры, полное безмолвие, облака тумана, – как бы он воспринял при солнечном свете, на свежем воздухе их откровения по поводу своей божественной сути, как бы воспринял рассказ о двадцать пятом духе, губернаторе преисподней Гласиа Лаболасе? Да, как? – без всякого сомнения, послал бы их куда подальше, подумал он. Вот и выходит, что надо немедленно предпринимать меры для побега, если, конечно, они, эти фурии, эти мойры, эти эринии, сами не отпустят его на волю.
Одна из «фурий» шла ему навстречу. Сначала Петровичу показалось, что это Ана – такая же статная, двигающаяся уверенным, широким шагом фигура в белом пеплосе. (Он успел трусливо подумать, не устроит ли она ему разнос за то, что обидел дочку, и начал было подыскивать оправдания, но понял, что это – похожая на мать Лахесис.) Вот сейчас спрошу ее, как мне отсюда выйти, решил он. Они сблизились, коротко взглянули друг на друга – и прошли мимо, точно незнакомые люди в плохо освещенном переулке. Спрошу как-нибудь попозже, подумал Петрович.