Таня остановилась, серьезными глазами, человека принявшего,
может и самое главное решение своей жизни, сказала:
— Ты мне нужен. Я хочу быть с тобой, пусть день, ночь, неделю...
Сколько получится. Но быть с тобой и быть твоей. И честно-честно, я
не буду просить замужества, или настаивать, требовать... Ты только
честно скажи, когда соберешься уходить от меня... – на глазах Тани
проступили слезинки. – Ну вот... Я это сказала.
— Что будет завтра никому не известно, – несколько слукавил я. –
Давай жить настоящим. И сейчас я не хочу на маевку, я хочу побыть с
тобой. И какой будет твой положительный ответ?
— Положительный ответ? – Таня рассмеялась, искренне, как могут
только счастливые женщины. – С тобой, хоть в Америку.
Ой! Таня прикрыла рот и стала оглядываться.
— Как? Согласна проследовать за мной даже в эту грязь
загнаивающегося запада? – рассмеялся я.
Я удобнее охватил руку девушки и мы стали пробираться через
потоки людей, на выход.
Шествие двигалось по Невскому проспекту, уже в сторону Обводного
канала, не так далеко от моего дома. В том, что родителей не будет
дома, причём до позднего вечера, я был уверен. Так почему бы и
да!
— А мы… К тебе домой? – спрашивала Таня, проявляя волнение.
— Да. Ты же не против? – уточнил я. – У меня есть отличный
учебник по сопромату, почитаем, повысим свой уровень
образования.
— Чего? Сопромат читать будем? – Таня залилась смехом. – Да
пусть и сопромат, но, главное, что вместе.
Мы влетели на третий этаж, так скоро, насколько это возможно,
при этом не расцепив руки. И вот уже в квартире, спешно разулись,
установилась пауза, мы смотрели друг другу в глаза. Медленно, не
прерывая зрительного контакта, я взял Таню за руки, спиной вперед
повел ее к дивану.
— Ты хочешь? – спросил я.
— А ты? – задала свой вопрос Таня.
— Хочу.
— И я хочу – тихо прошептала Таня, начиная расстёгивать на своей
блузке пуговицы.
Она была всё в той же короткой юбке с пуговицами спереди, в
которой встречала меня у парадной. Я стал Тане помогать
расстёгивать пуговицы на ее юбке. Случайное касание моих рук
заставляло девушку вздрагивать, я также был на взводе.
И вот, оно, женское тело, и мое, мужское. Я любовался Таней,
оставшейся только в нижнем белье, и здесь и сейчас она казалась мне
самой красивой.
— Продолжай! – сказала Таня и зажмурила глаза.