Это был наш общий праздник всей
команды. Всех, кто поверил, кто не испугался, кто вкалывал тут до
седьмого пота. Мы это сделали! Сдюжили! Построили рабочую
машину.
Ну, успех успехом, а его ж надо было
закрепить. Да не просто так, а чтобы все эти заводские скептики
языки прикусили. Я попросил Орлова, он там подсуетился, со
Шлаттером перетер — в общем, назначили официальные «смотрины»
конечного варианта станка.
В назначенный день у меня в
мастерской опять не протолкнуться от начальства. Царя на этот раз
не было, слава Богу, но публика собралась — ого-го: сам полковник
Шлаттер; новый обер-мастер (с какой-то ненашенской фамилией), мужик
пожилой, осторожный, себе на уме; начальники цехов набежали — и
литейного, и кузнечного; немец Крамерс, их хваленый механик, педант
до мозга костей; ну и Орлов, конечно, сияет, как новый пятак.
Приплелись и мастера некоторые, из старой гвардии, которые явно с
недоверием глядели — мол, «видали мы эти фокусы, знаем, чем
кончится».
Для показа я решил не мудрить с моим
композитным стволом, а взял обычную чугунную болванку того же
калибра, но отлитую по-старому, как деды лили. Чтобы показать —
станок и с не самым лучшим металлом справится, да и разница в
сверловке еще виднее была.
Опять та же шарманка: зажали
болванку в патроне, выставили по осям, подвели сверло. Солдатики
пыхтят на вороте, слесаря на маховике подачи не дышат.
Заскрежетало, стружка посыпалась. Я стою рядом, комментирую, что к
чему: вот, глядите, сверло не бьет, идет ровно, подача
равномерная.
Начальство и мастера смотрят молча
(а чего им говорить, если сам царь с Брюсом уже дали добро), в
станок чуть ли не носом тычутся. Крамерс вытащил какую-то свою
немецкую приблуду, на циркуль здоровый похожую, и давай что-то
мерить прямо на ходу, ковыряется. Шлаттер брови хмурит, молчит, не
лезет. Старики-скептики в углу перешептываются, головами качают —
не поймешь, то ли удивляются, то ли все еще не верят.
Больше часа эта сверловка тянулась.
Наконец, закончили.
— Готово! — объявляю я. — Прошу
глянуть на канал!
Первым к болванке метнулся Крамерс.
Долго он там своим щупом водил, потом калибром этим, пробкой,
диаметр на входе и выходе проверял. Выпрямился, на Шлаттера
глянул.
— Я, герр полковник… Канал есть…
прямой, — сказал он так, будто сам не верил. Голос дрогнул от
удивления. — Отклонение… зер минималь. Цилиндриситет… гут. Ошень
гут для такой машины. Я не ожидал, право слово.