Я не мог пошевелиться, даже вздохнуть. Просто смотрел в эти
мертвые глаза, слушал этот жуткий, потусторонний звук и не
двигался. Мне в одну секунду отказали сразу все конечности
одновременно.
Это была некромантия. Не та, о которой пишут в книгах, а самая
настоящая. Больше нет на всем белом свете силы, которая могла бы
поднять мертвеца и заставить его говорить.
– Безымянный… – продолжил юный Суворов. Его голос стал немного
четче, но при этом губы по-прежнему не шевелились. Он говорил так,
будто его рот набит землей. – Волконские не знают...Он ищет… старую
кровь… Ту, что была… до Катастрофы… Хочет цепи… вернуть… Сделать
Нижний… своим поместьем… Превратить вас всех… в рабов… Он собирает
силу… ту, что под пеплом…
Мой мозг вопреки здравому смыслу, который вопил и бился в
истерике, требуя прямо сейчас вскочить на ноги и бежать подальше
отсюда, принялся лихорадочно перерабатывать информацию.
Рабов...Он говорит о рабах. То есть делишки Безымянного с
Департаментом Труда… это только часть правды? Он хочет не просто отправлять нас на
заводы, а вернуть настоящее рабство?
Выходит, Суворов говорил
с Волконским, изображал неведение, а сам всего лишь вытаскивал
информацию из брата князя. Пытался выяснить, что известно
Волконским. И уж точно не собирался рассказывать, что, в свою
очередь, известно Суворовым. А им явно что-то известно.
Голос графёнка снова стал тише, прерывистей.
– Катастрофа… не конец… начало… Серая Госпожа… ждет… Под пеплом…
правда… и сила… Ты… видишь… слышишь… Осторожнее…
Последнее слово потонуло в хрипе. Тело Суворова дернулось еще
раз, а потом упало назад, на доски, застыв в прежней неестественной
позе. Глаза потускнели. Он снова стал просто трупом.
Я сидел на полу, весь в земле, в чужой крови, и не мог
пошевелиться. Хотя, на самом деле, в моей голове, в моем сознании
крохотный Малёк бегал кругами и вопил от ужаса. Кошмар из страшных
снов, он был здесь.
Сила, та, что убила Бритоголового на рынке… та, что показала мне
видение в туннеле… и та, что сейчас заставила мертвеца говорить…
Она реальна. И она связана со мной. Со мной!
Мертвый Суворов сказал о старой крови, о Серой Госпоже, о чем-то
под пеплом. Но при чем тут я?
Неожиданно, в голове снова всплыла фраза, которая ну никак,
вообще никак не могла принадлежать мне. Будто кто-то прошептал ее
прямо в мой мозг.