"Как контролировать
страну, если её элиты, её армия и её народ не доверяют друг
другу?"
Я стоял перед зеркалом в своих покоях, смотря на себя. Лицо,
которое я видел, всё больше становилось лицом не Николая II, а тем,
кем я был на самом деле. Это лицо излучало решимость, но внутри,
под этой решимостью, скрывалась тревога. Я знал, что если я не
сохраню баланс между различными интересами, мы не сможем пройти
этот путь. Дворец, как и всегда, скрывал множество тайн. И теперь я
стоял в самом центре этого лабиринта. Реформа, которую я предложил,
не была окончательной. Это было лишь начало. Начало того, что
должно было привести страну к новым принципам правления. Но нужно
было действовать быстро. За стенами дворца, а также среди народа,
ожидания только росли. Если я сейчас не укреплю свою власть, то
настанет момент, когда всё может быть утеряно. Реакция на манифест
была неоднозначной. С одной стороны, верхушка дворянства оказала
поддержку, надеясь на улучшение положения своих сословий. С другой
стороны, радикальные настроения среди рабочих и студентов
поднимались, и их недовольство могло вылиться в насилие, особенно
если реформа не принесет немедленных и ощутимых результатов. Я
решил не медлить. Принял решение о созыве Всесословного собрания —
важнейшей платформы для обсуждения реформ. Но также я понимал, что
мои действия должны быть не только публичными, но и скрытыми. Я
начал действовать через более приватные каналы, используя своих
агентов среди аристократии, военных и дворцовых советников. Я
нуждался в информации, которую могли бы предоставить те, кто был
близок к принцам и генералам. Это могло быть моим преимуществом.
Однако не все в этом дворце были моими союзниками. Некоторые
фигуры, вроде графа Шереметева и даже старого друга Орлова, уже
начали разрабатывать свои планы, пытаясь сформировать
анти-реформистское крыло. Я знал, что в этом процессе не все будет
решаться за столом переговоров. Вскоре наступит момент, когда
потребуется не только слова, но и решительные действия. Между тем,
в обществе нарастали волнения. Рабочие забастовали, студенты
поднимались на демонстрации, а крестьянские волнения не
прекращались. Каждый день приносил новые вызовы. Ощущение, что все
может выйти из-под контроля, было реальным. И я знал, что сейчас
как никогда важна была вера в лидерство. Веру в меня как в того,
кто способен направить страну на новый путь. В поисках решения я
снова вернулся к своему медальону, который теперь ощущался как
нечто гораздо большее, чем просто амулет. Я ощущал его влияние на
себе, как если бы его магия медленно поглощала мою душу. Но в то же
время я знал, что в его силе скрыта возможность манипулировать
реальностью, делать невозможное возможным. Но как использовать его
без того, чтобы не стать зависимым от него? Каждый выбор теперь
ощущался как развилка, и ни один путь не казался безопасным. Я
знал, что реформы должны быть проданы не только как средство
укрепления Империи, но и как способ борьбы с теми, кто хочет её
разрушить. Но пока, на этом этапе, не было ясно, смогут ли мои
действия удержать власть в моих руках или они будут причиной
падения.