Один из ветеранов, сопровождавших капрала,
метнулся в сторону, открыл массивную калитку в стене, и оттуда
подозрительно быстро (его не пришлось долго ждать, видимо палач
сразу знал, что его услуги понадобятся) вышел человек в тёмном
балахоне, с закрытым лицом, несущий в руке длинный, многохвостый
бич-плётку. Он двигался медленно, с достоинством, словно выполнял
некую важную церемонию. При его появлении по строю пробежал нервный
шепот.
-
Сними с него рубаху! - приказал Грейден.
Ветераны схватили увальня и ему даже хватило
глупости попытаться им сопротивляться. Он попытался вырваться, но
его тут же скрутили и врезали под рёбра. Рубаху с него сорвали,
обнажая широкую, но не очень мускулистую спину, покрытую
прыщами.
-
Запомните, - голос Грейдена был спокоен, но при этом пробирал до
костей. - Жаловаться здесь будете только своей смерти. Или своим
богам. Кто уж во что верит. А теперь… Безликий, покажите ему,
будьте любезны, что бывает с теми, кто не понимает простых
правил.
Палач взмахнул бичом. Свист рассекаемого
воздуха, хлёсткий удар, и по спине увальня пробежал красный след.
Тот вскрикнул. Ещё удар. Ещё один. Увалень забился, пытаясь
вывернуться, но его крепко держали. Он кричал, потом заскулил,
потом его крики перешли в нечленораздельные стоны. Я не смотрел на
его спину, но слышал звуки и видел, как дергается его тело. Это
было… эффективно.
Мой
внутренний геймер наблюдал за этой сценой со своим
анализом.
Анализ.
Демонстрация силы. Установление
иерархии. Мотивация через страх. Жестоко, но эффективно для
подавления воли.
Цель: сломать сопротивление,
превратить в послушных исполнителей.
Я
понимал, что это был урок для всех нас, в том числе и для меня.
Хочешь выжить, подчиняешься и не отсвечиваешь. Правило номер один,
два и три – не злить Грейдена.
А
ещё эта ситуация заставила меня начать думать, как бы отсюда
свалить.
*
* *
После показательной порки, которая длилась
невыносимо долго, Грейден снова обвёл нас взглядом.
-
Ну что, теперь завтрак? Кто-то голоден?
Голодны в толпе были примерно все, но никто
не посмел открыть рта.
- Я
так и думал! - прорычал он. - Теперь… тренировки. Я сделаю из вас
воинов. Или вы сдохните, пытаясь ими стать. Вперёд!
И
началось.
Грейден был не просто инструктором, он был
машиной. Неутомимой, безжалостной, беспощадной. Он гонял нас с утра
и до заката, без перерывов, без поблажек. Если кто-то падал, его
поднимали пинками. Если кто-то не мог, его заставляли.