Зачем мне вечерка, Эмма?
Нет, теперь мне вечерка нужна.
А вот аттестат о среднем образовании мне точно понадобится, вот
увидишь».
***
В пятницу после уроков я настоял на том, чтобы Иришка и Лёша
меня не ждали – шли к Иришке домой. Сказал, что Черепанов часок
прекрасно помузицирует и без меня. Заявил, что Лукина не хуже меня
подскажет ему ошибки. Проводил Алексея и Иришку до выхода из школы.
Свернул в актовый зал, где пока ещё не собрались артисты школьного
театра (у одиннадцатого «Б» и десятого «А» сегодня было на один
урок больше, чем у нашего класса).
Свет я не включил (за окном пока не стемнело). Прошёл по пустому
залу, поднялся на сцену. Уселся рядом с пианино, отрегулировал под
себя стул. Скудное освещение напомнило о концертах, которые я
устраивал для своей прикованной к постели второй жены. Тогда я тоже
обходился лишь светом из окна. Вот только я играл не на пианино –
тогда я терзал струны гитары. Я усмехнулся: вспомнил, как странно
звучали под гитару песни Джо Дассена.
Я поднял клавиатурную крышку, прикоснулся к клавишам.
В памяти послушно всплыла мелодия.
Пианино пусть и коряво, но всё же её озвучило.
- Et si tu n'existais pas, dis-moi pourquoi j'existerais, -
пропел я. – Pour traîner dans un monde sans toi, sans espoir et
sans regrets…
«А если бы тебя не было, скажи мне, почему я существую, -
переводила Эмма мои слова с французского языка. – Болтаться по миру
без тебя, без надежды и сожалений…»
Пение на французском языке успокаивало мою больную супругу.
Потому что она по утрам не узнавала моё морщинистое лицо; не
понимала, где и почему очутилась. Встать с кровати она не могла. Я
брал в руки гитару, усаживался около её кровати. Начинал почти
всегда с репертуара Джо Дассена. Жена успокаивалась, прислушивалась
к моему пению. После третьей песни я обычно склонялся над ней –
вытирал платком с её глаз слёзы…
- Et si tu n'existais pas…
«А если бы тебя не было…»
Я пел третий куплет, когда мой голос дрогнул. Сердце в груди
забилось чаще, потому что мне вдруг померещилось: я увидел призрак
моей покойной жены. Но я тут же сообразил, что заметил вовсе не
приведение. Да и на мою вторую жену эта женщина не походила. В
актовый зал вошла Лидия Николаевна (моя нынешняя классная
руководительница). Я видел, как она бесшумно прошла вдоль стены,
уселась в кресло третьего ряда; подпёрла подбородок кулаком.