— Жаль.
— Ты серьезно?
— Да. Я бы хотел от тебя ребенка, — будничным тоном отвечает он.
— И как бы я с ним… — у меня от негодования перехватывает дыхание. — Да я на стипендию жила, Адам. Я в дырявых кроссовках на пары ходила.
— Ты бы справилась, — пожимает плечами.
— А потом бы ты появился такой красивый и крутой папаша?
— Да, — безапелляционно заявляет он и продолжает тихим стальным голосом. — И не было бы у тебя дырявых кроссовок, если бы ты тогда осталась и выслушала меня.
— Тогда бы у меня душа была дырявой. Прости, Адам, но быть любовницей и содержанкой — не мое, — встаю и ножки стула скрипят о плитку на полу.
— Ты бы стала моей женой, — поднимает тяжелый взгляд, — и я бы заставил тебя носить на пальце кольцо. И ты бы уже мне родила двоих детей. Мальчика и девочку. И сейчас была бы беременна третьим.
— Извини, — мило улыбаюсь, — но рожать я буду своему мужу. Спасибо за кофе, за пустую болтовню, — подхватываю сумочку, — но мне пора. И ты все еще тот же нахальный лжец. Я даже очарована твоей наглостью, беспринципностью и самодовольством, но у меня сейчас в приоритете другие качества в людях.
— И я тобой тоже вновь очарован, Мила. Как и тогда, облитый какой-то зеленой жижей.
Избить бы его сумкой с криками, что он испортил мои лучшие годы, но он вряд ли что-то поймет. Горделиво отбрасываю волосы за плечи и цокаю каблуками прочь. Девочка-бариста в уголке у кофе-машины провожает меня любопытным взглядом. Вот она купится на наглость и цинизм Адама, а я пас.
У двери он меня нагоняет и рывком за запястье разворачивает к себе. Я теряю равновесие, молча заваливаюсь назад, удивленно вглядываясь в глаза Адама, который второй рукой подхватывает меня за спину. В голове вспыхивает яркое воспоминание, в котором он учит меня танго в полумраке кухни.
— Номер телефона не оставишь? Старый ты сразу сменила.
4. Глава 3. Это не шантаж
— Нет, — твердо отвечаю я. — У меня нет желания с тобой общаться.
— Какая ты суровая.
— Все в прошлом, Адам, — с трудом выдерживаю темный и пронизывающий взгляд. — У меня новая жизнь, другой мужчина.
Я должна быть настойчивой и уверенной. Я уже не та глупая студенточка, которая терялась и смущалась от его низкого и вибрирующего голоса.
— Тебя выдают твои глаза, Мила, — его губы дергаются в легкой усмешке.
— Ты себе льстишь, — голос трескается предательской хрипотцой. — Пять лет прошло.