– Слева горячая, справа холодная. По цветам не ориентируйся, не совпадает. Чистое полотенце на вешалке, – даёт инструкцию Илья, когда направляюсь к указанной двери.
– Чёрное не трогать. С верхней полки ничего не брать, – предупреждает Дымницкий.
Возвожу глаза к потолку.
Очень надо!
– Бери что хочешь с нижней, – добродушно разрешает его товарищ, щёлкая выключателем.
– Спасибо.
Бах.
Закрываюсь в ванной, отгораживаясь от парней. Бросаю на пол рюкзак. Раздеваюсь и включаю воду.
«Не хочешь освежиться?»
«Смыть с себя блох и вшей»
«У тебя грязь на башке, дура»
Закипаю.
Почему же снова так задевает то, что он говорит?
«Чёрное не трогать. С верхней полки ничего не брать»
– Ага, щас, – поднимаю голову. Ощутив волну необъяснимого протеста, встаю на носочки и намеренно тянусь именно туда. – Что тут у нас… – кряхтя, достаю запрещённый гель для душа. Открываю крышку и принюхиваюсь. – Мм. Неплохо.
Щедро выдавливаю содержимое на ладонь. Растираю по коже, тщательно намыливаясь. Смываю. Тут же следом возвращаюсь за шампунем. Разумеется, тоже стоящим на верхней полке, принадлежащей Дымницкому.
Не обеднеет. А запах мне реально нравится. Прикольный.
Мою голову. Активно вдыхаю носом аромат хвои и релаксирую под струями воды.
Хорошо-то как! Вот это именно то, чего не хватало мне на мойке.
Любопытно, если вернусь туда, Арсен разрешит дальше работать? Или даст пинок под зад?
Как представлю, что заново придётся искать работу, так аж дурно становится.
Вырубаю воду. Шлёпаю до вешалки босыми ногами по плитке. Без раздумий снимаю чёрное полотенце и тщательно вытираюсь.
Пусть теперь вшей боится, идиот.
Швыряю его на стиралку, одеваюсь. Собираю влажные волосы в хвост и, ещё немного постояв у зеркала, выхожу.
Замешкавшись в коридоре, иду-таки в комнату, где, собственно, и застаю парней.
Надо сказать, что-то не так с выражением их лиц. Это прям в глаза бросается.
– Я всё.
– Присядь, – Илья кивает в сторону кресла.
– А можно я уйду, пожалуйста. Деньги верну, и кошелёк тоже. Просто дайте мне время, – с надеждой задвигаю, предпринимая попытку договориться. – Теряться не буду.
– Да неужели? – язвительно цедит Кирилл.
– Ты сначала объясни, как в Москве оказалась, – спокойным, ровным тоном спрашивает Илья.
– Переехала, как все, – пожимаю плечом.
– Про четыре года колонии не расскажешь? – огорошивает Дымницкий.