Я
ненавязчиво рассказывал старостам, как мы отразили атаку польских
наёмников, как увеличили площадь острога, что продаём Реликты и
Эссенцию в городе по хорошей цене. Видел, как меняются их лица, как
недоверие уступает место восхищению и зависти.
По
пути им удалось поговорить с некоторыми жителями. Особенно
впечатлила их беседа с Агафьей, старой травницей, которая с
гордостью показывала свой расширенный травяной сад и новую сушильню
для растений.
—
Барин-то наш справедливый, — говорила она, прихрамывая рядом с
ними. — Строгий, конечно, но слово своё держит. А для травниц — так
вообще золотое время настало, Реликты в цене!
К
тому времени, как мы вернулись на центральную площадь, солнце уже
стояло в зените. Фома, прокашлявшись, выступил вперёд:
—
Убедили вы меня, господин воевода. Согласен я на ваши условия.
Лучше жить под сильной рукой, чем погибнуть свободными в пасти
Бздыха.
—
Разумное решение, — я протянул руку, и староста крепко её пожал. —
Мой юрист подготовит бумаги, а после Гона решим, как быть дальше с
вашими деревнями. Возможно, стоит подумать о полном
переселении.
—
Об этом потом, — уклончиво ответил собеседник, но в его глазах я
видел понимание неизбежности такого шага. — Сейчас главное — людей
спасти.
—
А вы что решили? — я перевёл взгляд на его товарищей.
Мирон и Ерофей переглянулись и
ответили:
—
Мне, стало быть, покумекать ещё надо. Нельзя так с головой в омут
бросаться.
—
Верно-верно. Обсужу со своими односельчанами и тогда
отвечу.
—
Ну смотрите, — я пожал плечами. — Бздыхи ждать не будут. Решитесь,
а уже поздно будет, потому что враг кольцом сомкнётся хуже петли на
горле.
Старосты тяжело сглотнули, и ответил взгляды.
Однако я не сомневался, что в итоге они примут моё предложение.
Просто требовалось время, чтобы новая концепция устаканилась в их
головах.
Когда старосты отправились домой, Захар
подошёл ко мне и покачал головой с уважением:
—
Лихо вы их, барин. Пришли на всё готовое, а уйдут нашими. По лицам
вижу, вскинут лапки и все условия примут, тут к лысой бабке не
ходи!
—
Не на всё готовое, — возразил я, глядя вслед удаляющимся
крестьянам. — Они принесут свои силы, свои руки и сердца. А для
того, что нам предстоит пережить в ближайшие месяцы, это ценнее
золота.
Мои владения росли с каждым месяцев, и теперь
к ним добавились ещё три деревни. Маленькое село, которым Угрюмиха
была зимой, постепенно превращалась в настоящее
княжество.