К
концу вечера общество заметно разделилось. Некоторые дворяне
демонстративно держались подальше от меня, словно боясь заражения
опасными идеями или навлечения на себя гнева Гильдии. Другие,
напротив, будто случайно оказывались рядом, стремясь завязать
разговор или, что было особенно заметно, представить своих
незамужних дочерей.
Особенно настойчивой была дородная дама в
платье с избыточным количеством оборок, чьё имя я, признаться, не
запомнил. Она трижды «случайно» сталкивалась со мной, каждый раз
держа под руку очередную дочь, всё более молодую и
застенчивую.
—
Моя Евлампия прекрасно играет на фортепиано, — щебетала она, когда
мы в очередной раз пересеклись у фуршетного стола. — И вышивает
чудесные салфетки с магической нитью!
—
Впечатляющие таланты, — вежливо отвечал я, стараясь не встречаться
взглядом с краснеющей от смущения девушкой.
Полина наблюдала за этими сценами с плохо
скрываемым весельем, но и некоторой досадой, что не укрылось от
моего внимания.
Когда мы наконец покинули дворец, ночной
воздух показался особенно свежим после духоты бальных залов. Звёзды
ярко мерцали в безоблачном небе, словно равнодушные наблюдатели
человеческих драм.
—
Что будет дальше? — тихо спросила Белозёрова, когда мы спустились
по широким мраморным ступеням к ожидавшему нас экипажу.
—
Будем готовиться к войне, — ответил я, помогая ей сесть. — Той
самой, которую я недавно объявил.
В
её глазах мелькнула тревога, но она промолчала, лишь крепче сжав
мою руку на мгновение. Я давно не нуждался в чужом одобрении
собственных действий, и всё же было приятно чувствовать поддержку с
её стороны.
***
В
течение нескольких дней после дуэли с Елецким я был занят
организацией торговой деятельности в Сергиевом Посаде. Теперь у
меня было два представительства, и их работу следовало наладить
максимально эффективно. Первое, куда я отправился с утра, было
бывшее владение купца Большелапоффа – просторное двухэтажное здание
с отдельным складом на окраине. Натан Левинсон уже ждал меня там,
одетый в строгий, но слегка потёртый на локтях сюртук. Несмотря на
возраст, старик держался прямо, а его взгляд оставался острым и
внимательным.
—
Доброе утро, боярин, — поклонился он, когда я вошёл. — Я успел
осмотреть помещения. Здесь есть ряд недостатков, но их можно
исправить.