—
На первый взгляд похоже на рэкет, — поделился я своими мыслями. —
Кто-то прибрал к рукам деревню и обложил данью. А когда жители
попытались найти защиту у нас, этот «воевода» показал
зубы.
Федот кивнул:
—
То же самое подумал. Вот только доказательств у нас нет. Я отправил
Гаврилу в разведку, но… — он развёл руками, — слишком хорошо
охраняют подходы.
—
Идём к Зарецкому, — сказал я Федоту. — Послушаем, что он
предложит.
Алхимик встретил нас в своей лаборатории,
расположенной в отдельной пристройке своего дома. Несмотря на
вечернее время, Александр был полностью погружён в работу. На
столах стояли колбы с разноцветными жидкостями, пахло травами и
чем-то химическим.
—
Боярин? — удивлённо поднял бровь молодой учёный, оторвавшись от
своих записей. — Чем обязан в такой поздний час?
Я
кратко обрисовал ситуацию с Большими Островами, не вдаваясь в
излишние подробности:
—
Нам нужно захватить группу людей живыми в условиях деревенской
застройки. Желательно бесшумно и без лишнего
кровопролития.
Зарецкий нахмурился, потирая подбородок. В
его светло-карих глазах мелькнул исследовательский
интерес.
—
У вас интересные запросы, боярин, — протянул алхимик. — Прямо как в
приключенческих романах. — Он отложил перо и встал из-за стола. —
Впрочем, это выполнимо. У меня есть кое-какие наработки на основе
имеющихся Чернотрав. Нужно только скомбинировать правильные
пропорции.
—
Сколько времени потребуется? — спросил я.
—
Полтора-два часа, — ответил Зарецкий, уже доставая с полок глиняные
сосуды с сушёными травами. — У меня большая часть компонентов уже
прошла предварительную подготовку. Никогда не знаешь, что именно
может срочно понадобиться…
Мы
с Федотом отошли в сторону, оставив алхимика работать. Пока
Зарецкий смешивал компоненты, я расспрашивал охотника о примерной
численности противника и расположении постов.
Спустя полтора часа, в течение которых мы
успели наметить план операции, Зарецкий подозвал нас к рабочему
столу.
—
Готово, — объявил он, указывая на два комплекта предметов. — Это
вещество известно под разными названиями — в столичных кругах его
именуют Летаргин, в Европе — Ноктириум, на западе — Песок
Морфея.
На
столе лежало два десятка небольших глиняных сосудов с тонкими,
почти хрупкими стенками, а рядом — несколько флаконов с мутноватой
жидкостью.