—
И всё же ты пришёл ко мне. Почему?
Рыжебородый командир дёрнулся:
—
Поганый предатель! Руслан Варламович с тебя шкуру
спустит!
—
Молчать, — бросил я, даже не взглянув в его сторону. — Продолжай,
Кузьма.
Староста опустил взгляд.
—
Гон приближается, господин. Каждый день ощущаем присутствие
Бездушных в лесах. Я… я просто хотел перестраховаться! — его голос
задрожал. — Два воеводы лучше, чем один. Если б один нас бросил,
другой помог бы.
Подобная простодушная логика… изумляла.
Воистину “простота хуже воровства”.
Я
внимательно изучал выражение его лица, пытаясь уловить ложь. Мой
опыт правителя подсказывал, что староста говорил искренне, хотя и
не всю правду.
—
Ты понимаешь, что фактически обманул нас обоих?
—
Понимаю, господин, — Кузьма выглядел по-настоящему раскаявшимся. —
Только я не думал, что вы пришлёте своих людей так скоро. Если б
знал, что вы вообще к нам соберётесь, отослал бы людей Ракитина, а
потом принял ваших.
Я
прищурился:
—
Почему такая спешка с изменением покровителя?
Староста замялся, но затем
выпалил:
—
Наслышаны мы о ваших делах, барин. О том, как вы Мещёрское капище
зачистили, как банду Кабана уничтожили. А воевода Ракитин… — он
покосился на рыжебородого, — он, конечно, старается, но ваша слава
дальше гремит.
Рыжебородый снова дёрнулся:
—
Врёт он всё! Руслан Варламович вас защищал верно! Никогда не
бросал!
Я
повернулся к командиру отряда Ракитина:
—
Твоё имя?
—
Степан я, — буркнул тот.
—
Расскажи мне о своём воеводе, Степан. Что за человек боярин
Ракитин?
Рыжебородый неожиданно
приосанился:
—
Храбрейший человек в Пограничье! Сам лично в бой идёт, с саблей
наголо. Никого не бросает. Справедливый. Когда Бездушные на Иванищи
напали, он первым в атаку пошёл.
Я
заметил, как некоторые пленные уважительно кивали, соглашаясь со
словами командира. Это было интересно.
—
Насколько я понимаю, вам он платит жалованье? — спросил
я.
—
Платит исправно, — подтвердил Степан. — Хоть и немного, но
регулярно. И добычу делит по совести.
Допросив ещё нескольких пленных, я убедился,
что история повторяется. Ракитин, судя по всему, был честным
человеком, может, не слишком умным стратегом, но верным своему
слову и своим людям. Сарказм судьбы — мы с ним оказались в
одинаковой ситуации, обманутые одним и тем же предприимчивым
старостой.
—
Что ж, — сказал я наконец, поднимаясь с табурета, — благодарю за
честные ответы. Федот, дай им воды и еды. Никаких издевательств.
Это недоразумение требует более серьёзного обсуждения.