– Почерк не твой, – говорит Ольга,
забирая у меня прошение. – У меня есть твои письма. Вот это, –
трясет она листком, – писал другой человек.
– Это все?
– Да. Тебе мало? Изволь
объясниться!
– Пожалуйста. Как ты уже поняла, я не
Довнар-Подляский.
– А кто?
Ольга не ждала такого ответа и,
похоже, растерялась.
– Майор медицинской службы Российской
армии Игорь Олегович Иванов. Человек из другого мира и
времени.
– Как это может быть? – бормочем она.
– В деле есть твоя карточка. На ней ты в мундире
вольноопределяющегося. Карточка засвидетельствована печатью.
На нее жалко смотреть, но мне сейчас
не до чувств.
– Как это произошло, не знаю. Майор
Игорь Иванов погиб в ходе минометного обстрела в Сирии осенью 2017
года. Вольноопределяющийся Довнар-Подляский умер от перитонита в
лазарете седьмой дивизии. Помнишь, я рассказывал, как его отнесли в
кладовку и накрыли простыней? Начальник лазарета, покойный Николай
Карлович Рихтер, засвидетельствовал смерть. Однако пациент ожил,
только не Довнар-Подляским, а Ивановым. Бог ли тому
поспособствовал, либо дьявол, но мое сознание переместилось в тело
вольноопределяющегося и оживило его.
– Этого не может быть!
– Может. От того и все странности
моего поведения. Я ничего не знал о прежней жизни
Довнар-Подляского, потому придумал, что потерял память. В том мире
я был врачом, а поскольку ничего другого не умею, сочинил историю
об учебе в Мюнхенском университете, и о том, как бежал, не забрав
оттуда свидетельство об обучении. С Германией у нас война,
проверить трудно, если вообще возможно. Мне довелось побывать в
Мюнхенском университете в той жизни, ездил на стажировку. В своем
мире я был неплохим хирургом, а поскольку он отстоит от вашего на
век вперед, медицинская наука продвинулась далеко. Отсюда мои
знания и мастерство, которые поражают коллег. Как сама понимаешь,
недоучившийся студент столько знать не может.
– А это твое свечение? Оно было и в
твоем мире?
– Там этого нет ни у кого. Не знаю,
почему здесь проявилось. Возможно, это дар от того, кто переместил
меня в тело умершего вольноопределяющегося. А теперь сама посуди:
мог ли я говорить правду о том, что произошло? Меня бы признали
сумасшедшим и поместили бы под присмотр.
– А ты случайно…
– Нет. Понимаю, что звучит не
убедительно. Все сумасшедшие утверждают, что они здоровы. Но они
выдумывают себе иллюзорный мир или личность. Мои слова
подтверждаются делами. Я спас от верной смерти генерала Брусилова,
здесь он бы неизбежно умер. Ваши хирурги не умеют сшивать
разорванные артерии. Вернее, не умели, теперь я их научил. Я
прооперировал Алексеева, удалив главнокомандующему простату
неизвестным здесь способом. У нас этот метод появился к концу
двадцатого века. Я предложил новую методику организации помощи
раненым, взяв ее из существующей в моем мире. Ну, другие мелочи.
Песни, которые здесь не знают, непривычные слова и выражения.
Помнишь, ты удивлялась?