В Академию можно попасть только с полицейским свидетельством о благонадёжности, для его получения требовалось, помимо прочего, рассказать о мотивах поступления. Но у меня не было финансовых причин получать профессию, в личном деле стояла отметка о домашнем обучении из-за расстройства нервов. С такими вводными моё желание попасть в Академию выглядело странно. И пройти собеседование нужно быстро, ведь чем дольше будет длиться опрос, тем сильнее я стану нервничать и сбиваться, выглядя всё более подозрительно.
Желание найти мужа очень естественно и не требует особых пояснений. Поэтому я решила сослаться на него.
Клее повернул ко мне ухо и громко переспросил:
– Что-что? Я не расслышал!
Слишком громко – внутри всё сжалось, сердце почти выпрыгнуло из груди, ногти впились в ладони. С оттоком крови моё лицо холодело. Мне нужно в Академию! Нужно свидетельство о благонадёжности!
– М-мужа ищу, – выдохнула я.
К лицу снова прилила кровь. Клее смотрел на меня. Просто смотрел. А меня сковывал страх. Мышца за мышцей парализовывал, охватывая грудную клетку. Ненавижу эту слабость!
– Какая-то вы подозрительная, – покачал головой Клее. – Сомнительно всё…
Я просто хочу защитить всех! Хочу спастись!
Водянистые глаза Клея были полны сомнений. Он не верил.
Что, если рассказать правду? Переложить ответственность… Нет, не получится: в переписке с другом моих родителей я косвенно обсуждала своё видение о будущем, даже этот хорошо относящийся ко мне артефактор не воспринял мои слова всерьёз, чего ожидать от простого инспектора? Если скажу, что наследник империи поспособствует уничтожению мира, меня в лучшем случае в сумасшедший дом отправят, а не в Академию смущать неокрепшие умы подданных.
Но доказывать, что в Академию я отправляюсь мужа искать – это так… унизительно. Словно ради статуса замужней женщины я готова забыть стыд и совесть.
– Так-так, – Клее цокнул языком и, опустив лист с моей заявкой, сложил на нём ладони. – И почему же, позвольте спросить, вы выбрали Генеральную Академию, а не Академию Природы, где обучаются целители? Вы же маг жизни…
В сердце полыхнула боль. Настолько резкая, что подавила страхи, разом очистив разум.
Я не могла пойти учиться целительству. И это… Я с усилием вдохнула, давя пронзительную боль в сердце.
– В Генеральной Академии выбор лучше, – почти на одном дыхании пояснила я.