Скорее всего, набрали студентов-актеров и проплатили им полгода
кривляний.
Да мне, собственно, было до задницы, как это Очищение пропихнули
в судебную структуру, главное, что вместо предполагаемых
десяти-двенадцати лет тюрьмы мне нужно просидеть всего три месяца.
Практически нет ничего.
В 20-55 меня вывели из общей камеры. Надзиратель довел меня до
белой двери и, дождавшись, пока минутная стрелка коснется цифры
двенадцать, мягко втолкнул внутрь.
Внутри было все полностью белым. Белые стены, причем не побелка,
а какой-то мягкий пружинистый материал, такой же мягкий пол. Как в
дурдоме, чесслово.
Я лег на пол, устроился поудобнее и решил покемарить. Солдат
спит - служба идет.
- Мяяяса бы, – раздался вкрадчивый шипящий голос. -
Вкусненького… жареного. С пивком. Чтобы пена сверху шапкой стояла.
Хотя нет, лучше тортика. Маленький кусочек. Ну, мам, только один
кусочек.
Как-то незаметно голос изменился, стал по-детски писклявым. Но
очень знакомым. Перед глазами предстала картина, где маленький
ребенок бегает вокруг праздничного стола и выклянчивает у мамы
сладости.
- Мама, всего один кусочек. Ну пожааалуйста! Тебе жалко, что
ли?
- Не жалко. Вот сейчас гости придут, и я отрежу тебе кусок. Даже
с цветочком, как ты любишь.
- Нет, я хочу сейчас! Сейчас! Мам! Дай мне тортика!
Ненавижу детей. И вопли их не люблю. А таких избалованных
засранцев я бы вообще ремнем порол, чтоб неделю сидеть не
могли.
А пацан тем временем дождался, пока мама уйдет на кухню,
бросился к торту, запустил в кремовую мякоть грязные ладошки и
принялся жадно пожирать, нещадно измазывая лицо и одежду. Меня чуть
не стошнило от его вида.
Но тут я вспомнил. Вспомнил, как когда-то в детстве я не
дождался гостей и начал жрать торт прямо руками. Как мама при виде
меня уронила салатницу на пол, и осколки сильно посекли ее ноги.
Как вместо празднования взрослые поехали в больницу, а я сидел
запертый в своей комнате. И изуродованный торт стоял передо мной на
столе, но я уже не мог на него смотреть. С тех пор я сладкое на дух
не переношу.
Картинка пропала. И снова послышался шипящий голос:
- Хочу денег. Много денег. Чтобы больше, чем у Митьки. Чтобы
всегда в кармане пачка стодолларовых купюр. Чтоб зашел в магазин и
купил все, что захотел, хоть жвачку, хоть Мерседес, хоть
продавщицу. Поэтому дай бабло. Слышь, придурок, ты все равно их на
книжки спустишь…