Я развернул на столе рисунок,
разгладил, придавил по краям, чем под руку попалось, и принялся
объяснять.
— Если мы возьмём два стела, по
обоим пустим вот такой рисунок, попросим нашу художницу Веру
Павловну нарисовать в цвете прямо на стекле. Наложим стекла друг на
друга, но с расстоянием где-то в десять сантиметров. Лампочки и
основа по тому же принципу, что и на обычной лампе, как на образце
сделаем. Тогда смотрите, у нас получится что-то вроде
перспективы.
— Так собирались же серп и молот? —
озадаченно пробормотал Степна Григорьевич, разглядывая мой корявый
рисунок. — Что-то я не пойму, Егор Александрович, а на кой-ляд нам
эта … как ты сказал?
— Перспектива, — повтори я.
— Вот-вот, она самая… Что нам это
дает?
— Необычность зрелища. Масштабность
и оригинальность. Получится что-то вроде символизма. Вроде как весь
Советский Союз осеняет… в смысле освещает красное знамя революции,
серп и молот. Смотрите… — оглянулся в поисках пары стекол.
— Чего ищешь? — спросил завхоз.
— Пойдемте к окну, — предложил
я.
— Ну, пойдём, — кивнул Борода. — И
чего тут? Стекла пыльные, ничего не видать.
— Это хорошо, нагляднее будет, —
отмахнулся я. — Вот смотрите, Степан Григорьевич. Если Вера
Павловна нарисует на первом стекле серп и молот, мы пустим по
рисунку фонарики, а на втором стекле изобразит, ну, к примеру, нашу
страну, как на картах, и вот тут звездочкой обозначим Москву,
столицу нашей Родины, получится картина как бы в три дэ
формате.
— В каком формате? — нахмурился
завхоз. — Мудришь ты чего-то, Егор Александрыч, непонятное, —
озадаченно посмотрел на меня Борода. — Не выспался, поди? — завхоз
улыбнулся.
Я рассеянно кивнул, подтверждая, что
не выспался, не придав значения хитрой улыбке трудовика,
— Как бы объяснить… плохой из меня
рассказчик.
_Был бы плохой, учителем бы не стал,
— авторитетно заявил товарищ Борода. — Нарисуй.
— Секундочку.
Я вернулся к столу, прихватил кусок
стекла, который лежал для маленькой лампы-образца, вернулся к окну,
где терпеливо дожидался меня Степан Григорьевич. Краем глаза
отметил, что пацаны практически прекратили стучать, строгать и
сбивать, с нескрываемым любопытством глядят в нашу сторону. Я
незаметно от завхоза погрозил ребятам пальцем, молотки снова дружно
застучали.
— Вот, представьте, на этом стекле
серп с молотом. А вот на втором, — я, как мог, нарисовал на оконной
пыли что-то вроде материка, на котором располагалась наша страна. —
А вот тут звезда. А теперь накладываем стекло одно на другое и
получаем вот такую интересную картину в перспективе. Если все это
сделать по-человечески, профессионально, вот тут подсветить, и
здесь, раскрасить, выйдет впечатляюще. Особенно в том масштабе,
который мы планируем. Ну а по материку еще буквы красным можно
написать «СССР» и тоже фонариками выложить. Что скажете, Степан
Григорьевич? — закончил объяснять свою задумку, повернулся к
завхозу.