— Полагаете, что дойдёт до осады?
— Полагаю, что японцы не стали бы затевать драку не будучи
уверенными в победе. Не стоит недооценивать противника.
— Не верите в нашу победу?
— У нас недостаточно войск На Дальнем Востоке, Транссибирская
магистраль работает пока не в полную силу, так что, поначалу
преимущество будет на их стороне, и шансы, что Порт-Артур будет
отрезан достаточно велики.
— Не думал, что вы так хорошо разбираетесь в этих вопросах.
— Не разбираюсь. Просто это моё мнение, которое ничего не
значит, но исходя из которого я и действую. Если это не во вред,
разумеется.
— Пока не во вред. А к чему вам десантная пушка, да ещё и без
лафета?
— Как только доберусь до мехмастерской в Артуре, установлю на
носовой тумбе катера. У неё снаряды куда серьёзней, только чёрный
порох в гранате нужно заменить на пироксилин. Тогда осколков
получится ничуть не меньше чем в японских. Нужно же с толком
использовать прорезавшийся у меня талант к стрельбе.
— Не думаю, что вам позволят переснаряжать снаряды, — усомнился
Руднев.
— Война, это двигатель прогресса, Всеволод Фёдорович. Вскоре
станет ясно, что сегодняшняя противоминная артиллерия никуда не
годится, как и боеприпасы не отвечают современным реалиям. Доказать
это возможно только на поле боя и никак иначе. В частности, мы
успели на собственном примере убедиться в том, насколько эффективны
фугасные снаряды японцев, заряд которых превышает наши в пять-шесть
раз.
— Так вот к чему вам весь наш запас пироксилиновых шашек. Не
перемудрили с вооружением? — вполне благосклонно воспринял он мои
слова.
— Масса и габариты пушек Гочкиса и Барановского вполне
сопоставимы, отдача у десантной даже мягче, так что полагаю, тумбу
укреплять не потребуется. Единственно немного переделать, но там
ничего особенно сложного. Зато, на выходе мы сможем задать перца
даже миноносцу.
— Ну что же, война это хорошая возможность заявить о себе.
Надеюсь у вас всё получится. Но вы понимаете, что всё отписанное
вам имущество и вооружение будет подотчётным и вы несёте за него
ответственность?
— Разумеется. Потому и подготовил бумаги в трёх экземплярах.
Оригинал вам, одну копию мне, и вторую в штаб эскадры.
— Хорошо, — наконец принял окончательное решение Руднев, и
взялся за перо.
Та лёгкость с которой он передавал мне вооружение объяснялась
очень просто. Он не мог ничего взять с собой, как опасался и
уничтожать, так как искренне полагал, что японцы не посмеют поднять
крейсер до конца войны, сомнений же в победе России у него не было.
А значит и «Варяг» со всем находящимся на борту вновь вернётся в
строй. Впрочем, я об этом уже говорил.