В первое время я пыталась считать секунды. Но после пару сотен я каждый раз сбивалась и бросила эту затею. Несколько раз вставала, чтобы размять тело. Но цепь на моей ноге тянулась всего на пару метров. И вокруг себя в этом радиусе ничего не было. Я даже еле могла дотянуться до ведра, чтобы справить нужду. Пришлось заново осмотреться и лишь затем использовать его по назначению. И надо же было такому случиться, что в это самое время, как только я сделала свои дела и едва ли успела поправить платье, где-то за спиной скрипнула тяжелая, железная дверь. Следом тут же последовали шаркающие шаги. И я повернулась лицом в сторону своего «посетителя». Врага нужно знать в лицо.
Казалось, шаги были слышны со всех сторон, но ко мне так и никто не приблизился. Я замерла, даже задержала дыхание в попытках угадать перемещение неизвестного мне человека. Человека ли? О чем только не передавали по новостям, разбери природу.
Шаги перестали слышаться, вместо них словно загремела посуда. Посуда? В подвале? В темноте? Я вертела головой во все стороны, чтобы разобрать, с какой стороны все же раздавались звуки, крутилась сама, пока не запуталась в цепи и чуть не упала. Пришлось присесть и освобождать ноги. Как раз в это время рядом раздался звук шагов. И я увидела старинные мужские туфли, какие носил в молодости еще мой дедушка. Бабушка их все хранила под старым диваном, который всем было жалко выбрасывать. Он так и стоял, собирая в свой ящик вещи, которым не дано было увидеть вторую жизнь.
И нога в этих самых туфлях пнула меня. Я попятилась назад и подняла голову. Передо мной стоял пожилой мужчина в костюме. Однако, сервис тут был на высоте. В руках он держал подсвечник, какие я видела только в музее. Такие были еще во время императоров. Неужели кто-то еще сохранил историю? Хоть глаза и смотрели на подсвечник, успела заметить, как на лице старика промелькнуло удивление, но тут же исчезло, сменившись разочарованием.
− Где я? – вопрос вырвался сам собой. – И кто вы?
Только ответа не последовало. Вместо него, мужчина обернулся назад, положил подсвечник и затем протянул мне чашку и ломоть хлеба. Но я не спешила принимать из его рук что-либо. Старик не вызывал доверия. Да и за ним я разглядела невзрачную женщину, которая была одета не лучше, чем я. Мы что, в рабство попали?