Парень на меня глянул, нос сморщил — не брезгливо, а будто
смешно ему — сказал:
— Эк тебя разукрасили, голубок. Дяде не понравится.
Эльвийка кивнула, наклонилась ко мне, провела открытой ладонью
над моим лицом.
Кожу на лице защипало, стало жарко, потом холодно, и всё
прошло.
— Ну вот, другое дело, — весело сказал блестящий. — Как
огурчик.
А хорошо. Чешется маленько, зато чувствую — ни крови, ни
разбитого носа, и не болит вообще. Красивый на казнь пойду, весь из
себя.
Лошадки тронули с места, бодро застучали копыта. Карета
прокатила через ворота и скоро мы помчались по мосту. Бабахнула
пушка — полдень. Потянуло свежим ветром, запахом мокрого снега, ещё
чем-то знакомым, сразу не понять. Эх, хорошо вылезти из камеры! Я
же помню, читал где-то, или в кино смотрел: декабристов на открытом
воздухе вешали, во дворе крепости. Ладно, не в мрачном подвале, и
то хлеб…
— Я не убийца, — говорю. — Я помешать хотел.
— Молчать, — бросила эльвийка. — Рот зашью.
И так глянула, что ясно — зашьёт, и даже без наркоза.
Посмотрел я на парня, тот ухмыльнулся и молча пальцем провёл
крест-накрест себе по шее. Типа, помалкивай. Не то бритвой по горлу
— и в реку.
Промчались мы через мост, свернули, понеслись по набережной.
Потом ещё свернули, и снова промчались под аркой больших ворот.
Копыта вороных так и цокают, мостовая булыжная, не то что
какая-нибудь грунтовка. Рессоры хорошие, карету не трясёт, а мягко
так покачивает.
Ещё прокатились маленько, потом карета замедлила ход и
остановилась.
Опять распахнулась дверь, меня с рук на руки передали ещё
парочке здоровенных жандармов. Была у меня мысль сбежать, но тут же
завяла. Куда там бежать, тут вообще не дёрнешься.
Да, вот тебе экскурсия по городу, Димка. Прямо в Зимний дворец
притащили, под белые ручки. Доставка с гарантией. И билета не надо,
всё за счёт государства.
Полюбоваться видами мне не дали. Я даже ногами земли не коснулся
— вжух, и уже внутри. Видно, государь ждать не любит, и слуги у
него летают, как ошпаренные.
Потащили меня по коридорам, парень в блестящем мундире впереди,
а эльвийка сзади идёт.
Остановились перед закрытой двустворчатой дверью, парень
обернулся ко мне, сказал тихо, но со значением:
— Рот не открывать. Слушать, что говорят. Отвечать, когда
спрашивают. Коротко, по существу.
Мы вошли. Зал небольшой, но красивый. Богато живут государи,
ничего не скажешь. Я бы тут жить не смог. Неохота церемониться.
Только и думай, как бы паркет не поцарапать.