— А вот так?
Тут буфетчик стакан поставил, наклонился ко мне и сказал, прямо
в глаза глядя:
— Лишку выпили, милостивый государь? Вывеску не видали? У нас
здесь шпикам не подают, и денег от них не принимают.
И мотнул головой наверх. Я глянул. Прямо над стойкой надпись
красуется, краской выведена, красивым почерком с завитушками:
«Срамной филёр, поди на двор, срам умой». И пониже, другой рукой,
крупно: «Шпикам нельзя».
О как. Если ты шпик, иди куда шёл. А если нет — так нечего и
обижаться.
Студенты здесь буйные, половина — правоведы, сразу видать. Их не
тронь, и они тебя… наверно.
А буфетчик такой:
— Будете заказывать, милсдарь, али как?
Типа, вали отсюда, если без дела болтаешься. Не занимай
табурет.
Говорю:
— Рюмку кардамонной и щучью голову… нет, солёных
крендельков.
Буфетчик брови поднял — типа, ну и филёр нынче пошёл,
разборчивый — но ничего не сказал. Пошарил на полке, вытащил
графинчик, набулькал мне в рюмку. Поставил мисочку с
крендельками.
Взял я рюмку, выпил одним махом, крендель в рот сунул, жую.
Ничего, хороша кардамонная.
А инженер-то хитрец оказался! Знал, где выпрыгнуть, куда зайти.
Здесь никто не выдаст, даже если видел чего. Один за всех, все за
одного, студент студенту глаз не выклюет…
Говорю буфетчику:
— Не филёр я, инженер Краевский мне друг. Он в историю угодил.
Помочь ему хочу, пока дров не наломал с перепугу. Если появится,
скажите, Дмитрий Найдёнов искал его…
Зашарил я в карманах, бумажку найти, чтобы записочку
оставить.
— Димка! — гаркнули над ухом. Я аж подпрыгнул. — Найдёнов! А
я-то смотрю — ты, не ты?!
Смотрю, мужик надо мной навис, здоровый такой, рожа румяная,
шинель серая с жёлтым. Друг, что ли? Не помню, хоть убей. Хотя что
удивляться — у прежнего Димки наверняка было полно друзей. А мужик
орёт на весь зал:
— Слыхал, ты в Нижний подался? Иль в Саратов?
— Нет, — отвечаю. — Не туда.
— Ясень день, служба! — громыхает незнакомый мужик. — Болтали,
ты в полицию пошёл, куска хлеба ради. Ну как, заслужил
погоны-та?
И улыбается, глумливо так. Блин, да он тролль! Самый настоящий.
Вон как лыбится, во всю пасть. И озирается при этом — мол,
смотрите, люди добрые, шпика накрыл, своим прикидывается!
Тут все на меня посмотрели. Весь зал: технари, философы,
правоведы… даже ботаники. Недобро так посмотрели.
Бежать бы, того гляди морду набьют, да нельзя. Сейчас наряд
полицейский явится по моему вызову. Я же им место встречи указал,
прямо здесь.