— Дмитрий Александрович, к вашим услугам, — отвечаю.
Она руку протянула для поцелуя, я взял.
Совал я как-то пальцы в розетку, когда мелким был. Вот так
сейчас меня и долбануло. Не так сильно, но я аж дёрнулся. До локтя
прострелило. Вцепился я в руку Ангелины, вижу — по ней помехи
бегут. Как по экрану. То один цвет, то другой. Быстро так меняются.
Потом все цвета перемешались, вспыхнули ярко и погасли. А я увидел
её настоящую.
Лучше бы не смотрел, но кто меня спрашивал? Не красавица
Ангелина оказалась. Страшная, как лягушка. Зелёная, худая, глаза
жёлтые. Ой, блин… Гоблинка!
Она вскрикнула, выдернула руку и упала на стул. Сама дрожит, аж
трясётся вся. Всё это пару секунд было, никто не понял ничего.
Как только она руку свою из моей выдернула, сразу человеком
стала, прежней Ангелиной.
Кирилл к ней бросился, воркует:
— Душа моя, что случилось?
Танцовщицы на нас смотрят, удивляются. Никто ничего не заметил.
Ну конечно, они же не видят, что я вижу. Это у меня умение такое,
не пойми откуда взялось. То ли от Дара, то ли от талисмана, что
Иллариэль дала.
— Ничего, ничего… — Ангелина по лицу рукой провела, на меня
посмотрела как раненая птичка. — Просто голова закружилась.
Так она на меня посмотрела, что я ничего не сказал. Жалко стало
певичку. Она же ничего плохого не делает. Не грабит, не убивает,
песенки поёт. Свою, гоблинскую, магию применяет, для маскировки.
Ясно, почему амулетов на ней нет — ей и не нужно. А что скрывается,
так это понятно — у гоблинов работы нет денежной. С хлеба на квас
перебиваются.
Замяли дело. Кирилл сказал, что снял отдельный кабинет. Шепнул
мне: «Выбирай, какую тебе?»
Я к танцовщице Ой’Нуниэль шагнул — без вуальки она ещё красивее
оказалась. Взял её за руку на всякий случай, мало ли что.
Она такая:
— Ой, я занята! Меня уже господин Потапов ангажировали на весь
вечер!
Кирилл фыркнул, говорит:
— Господин Потапов? Который лён, пенька, севрюга? А вы знаете,
мадемуазели, кто перед вами?
Наклонился к её уху, пошептал немножко. Танцовщица тут же
заулыбалась, говорит:
— Что ж вы сразу не сказали? А мне показалось, это офицер из
полиции, приятель ваш.
Ну да, я же в мундире, как был, в ресторан поехал.
— Это для маскарада, — заявил мой кузен. — Пойдёмте,
красавицы.
В отдельном кабинете уже всё было приготовлено. Вино, закуски
всякие, цветы в вазах, а диваны такие большие, мягкие — хоть прыгай
на них, хоть так валяйся.