А сам сел в коляску и укатил обратно.
Подполковник, хмурый мужик с седыми усами, поглядел
вслед надворному советнику. Дождался, пока коляска не прокатила
через ворота. Потом сказал:
— Работать хотите, капитан Найдёнов? Будет вам работа.
***
Я отпустил кружку, она закачалась на цепочке. Здесь всё, что не
приколочено, то привязано. Даже кружки.
Вернулся в комнату. Ну какую комнату — камеру. Комната она,
потому что не в подвале. Стол есть, стул. Два стула. Стулья к полу
привинчены, не оторвёшь. Узкое оконце под потолком, на окне частая
решётка.
За столом сидит капитан Зубков. По другую сторону стола сидит
арестант номер десять.
Молодой, возраст двадцать шесть лет, волосы короткие, русые,
глаза впалые, светло-серые, нос прямой… тьфу. Я уже говорю, как по
бумажке читаю. Ещё бы, который день разбираю чёртовы папки с
делами.
— Так вы подумали, господин Ворсовский? — спросил капитан
Зубков. И такой скучный вид сделал, как двоечник на уроке
математики. — Время у вас было.
Арестант, то есть Ворсовский, он же номер десять, засмеялся.
Недолго смеялся — закашлялся. Наклонился головой до коленок,
кашляет, надрывается. Конечно, в камере у десятого холод, как в
погребе. Я там был, видел. Я во всех камерах был, по долгу
службы.
А что поделать — тут вам не курорт. Это крепость, она из камня.
Так мне в первый же день сказали, и не поспоришь.
— По…ду…мал… — арестант прокашлялся. — Как не подумать…
— И что надумали? — спросил Зубков.
— Да вот думаю, если инородов в университет принимать будут,
сколько из них в магистры выйдет? Как вам кажется, господин
жандарм? Сколько зелёных ушастиков инженерами и врачами станут?
— Это всё, что вы надумали? — вежливо спросил Зубков.
— Нет, не всё. Ещё хорошо бы школы в селе устроить, народ
просвещать. А то по-старинке живут, пеньку молятся, что такое
машина, знать не знают…
— Выходит, ничего нового я от вас не услышал, — сказал Зубков. —
Жаль. А я ждал, что вы о друзьях своих расскажете. О планах
диверсий. Кто ещё в кружок ваш входит, кто бомбы собирает. Кто вам
магические амулеты делает.
— Ждёшь? — спросил арестант. — Ну, жди. Авось дождёшься…
Зубков встал со стула, говорит мне:
— Я выйду покурю. Господин капитан, проследите.
Открыл портсигар, достал сигарету, сунул в рот. Арестант на
сигарету глянул, жадно так. Видно, курить хочется, а нельзя. Не
положено.