– Я не знаю, госпожа Фаррел, безопасно ли уже возвращаться, но я уверен в одном: мы не можем здесь оставаться.
– Почему?
Этот вопрос, казалось, вогнал его в ступор, так как мужчина, тряхнув головой, нескладно ответил:
– Потому что... мы понятия не имеем, что это за место, и... потому что... наш дом... где-то там, за стеклом.
Джемма продемонстрировала всем своим видом, что данные доводы кажутся ей неубедительными, но все же снизошла до вопроса:
– Вам нужен камень? – Хэйвуд кивнул: будьте добры. – Тогда сами снимите его – я боюсь разбудить малыша Бенета. Он только уснул! – Сказала и замерла, ощутив, как пальцы мужчины коснулись застежки на шее, а подвеска скользнула по коже, опустившись в ладонь, почти приласкавшую кожу груди. И в большей степени потому, что она слишком бурно дышала... Слишком бурно и слишком взволнованно. Глупое сердце!
И пока она усмиряла дыхание, ругая себя всеми словами, Хэйвуд, вернувшись к зеркалу, принялся манипулировать с камнем всевозможными способами.
12. Глава 12
Как бы он ни старался, поверхность зеркала больше не оживала всколыхнувшейся рябью, не плавилась как бы в тигеле при большой температуре, а оставалась прозрачной и прочной, как прежде, – Хэйвуд опустил руки после сотой попытки, когда маленький Бенет, проснувшийся какое-то время назад, закричал в голос, лишая его всякой решимости продолжать напрасные эксперименты.
– Он голоден, – произнесла Джемма, тряся ребенка из стороны в сторону. – Мы должны найти ему молока.
– Ему нужна мать, а она где-то там, за стеклом, – Хэйвуд в отчаянии покосился на зеркало. – Не понимаю, почему не срабатывает проход?! Мы не можем здесь оставаться.
– Не можем, вы правы: ребенку нужны еда и запасные пеленки. Поэтому оставаться здесь бесполезно! Предлагаю, отправиться на поиски и того, и другого.
– Но как же... – Молодой человек покачал головой. – Впрочем, вы правы, давайте выясним, что это за место, а после вернемся, чтобы продолжить попытки пробудить зеркало. В конце концов, когда кричит этот ребенок, у меня ни работать, ни думать не получается!
Крик младенца, действительно, очень нервировал, вызывал острое чувство тревоги и безысходности, он, казалось, вещал, что им никогда отсюда не выбраться: так и останутся в этом зеркале навсегда.
Джемма, как будто с толикой осуждения на него посмотрела и хотела что-то сказать, даже набрала воздуха в грудь, но... промолчала. Он не понял, что это было, но, когда девушка решительным шагом направилась к чуть виднеющейся во мху проторенной тропке, двинулся следом, гадая над тем, как же их угораздило угодить в подобную передрягу. Да еще вместе с младенцем...