— Пусть подойдёт, — хетт указал на Шулима, безошибочно определив
в нём командира. Пару минут они с Супилулиумом обговаривали детали
поединка: если кроме мечей нам дадут луки — я проиграл. К моему
счастью, конный поединок не предполагал использование луков. Мой
соперник уже проявлял нетерпение, поигрывая мечом и поднимая лошадь
на дыбы.
— Против солнца не атакуй, — Шулим передал мне небольшой
хурритский щит, — у него шлем сверкает, будет тебя слепить.
Нас развели на метров семьдесят: Супилулиум поднял белый стяг и
взмахнул им, давая сигнал к бою. Я слишком сильно пришпорил
жеребца, встав на дыбы, он едва не сбросил меня. Пришлось вцепиться
в шею, но щит я выронил. Противник преодолел две трети дистанции,
когда мы сравнялись. Мой удар пришёлся в его щит, его широкий замах
мечом пропустил, откинувшись на круп коня. Развернувшись, едва
успел подставить меч и парировать удар: хетт двигался словно
кентавр, слившись воедино с лошадью.
Третий заход закончился ранением моего жеребца — хетт намеренно
нанёс удар по шее животного. Радуясь, что стремян нет, успел
соскочить с падающей лошади. Кувыркнувшись, встал на ноги и едва
успел отпрыгнуть в сторону: меч хетта просвистел в сантиметрах от
моей головы.
Проскакав метров двадцать, противник остановился и поднял лошадь
на дыбы. На его лице блуждала улыбка — пешего воина он не считал
соперников. Хетты подняли вой, видя превосходство своего соратника.
Их дикие крики «хай, хай, хай», вызывали ярость со стороны
хурритов, обнаживших мечи.
— Шулим, назад! — Пришлось повторить дважды, чтобы остановить
своих воинов. На лице моего командира проступала тревога, он также
считал, что я нахожусь в проигрышном положении. На самом деле,
никогда так не радовался, чувствуя под ногами опору. Супилулиум II,
поднял на дыбу лошадь и начал приближаться, постепенно ускоряясь.
Взявшись обеими руками за меч, ждал его приближения: присев,
пропустил удар над головой, рубанув по ногам скакуна. Царский
отпрыск вылетел из седла, подняв тучу пыли.
Теперь торжествовали хурриты: мощное «ярассу» перекрыло хеттское
«хай».
— Наигрался? — тяжело дыша, хетт стоял напротив в трёх метрах.
Его доспехи, украшенные серебром, не давали ему двигаться также
быстро как мне. Обманный замах и я рубанул по плечу: хетт переложил
меч в левую руку, правое плечо, в месте сочленения доспеха,
обагрилось кровью. Вторым ударом рассёк ему сухожилия левой голени,
заставив упасть на колени. Хетт приподнялся, я отдал должное его
мужеству: из рассечённой голени лилась кровь, оставляя грязные
следы на пыли. Но долго стоять он не смог, я не торопился добивать
несмотря на оглушительное «ярассу».