— Говори, — я напрягся, зная, что Мэдден никогда не беспокоил бы
меня посреди ночи без крайней необходимости.
— Он просил передать: «Корабль входит в гавань завтра утром.
Груз должен быть осмотрен немедленно. Встреча в доках в шесть».
Шифр прост для понимания. «Корабль» означал важную информацию.
«Груз» ее содержание. «Доки» наше условное место встречи, небольшой
склад недалеко от доков Гудзона, принадлежавший одной из компаний
Мэддена. «Шесть» - время встречи, девять вечера.
— Передай, что груз будет осмотрен вовремя, — ответил я. —
Какова маркировка?
— «Красная полоса. Экстренная доставка», — ответил Луиджи,
цитируя последнюю часть кода.
«Красная полоса» означала максимальный уровень важности.
«Экстренная доставка» указывала на то, что информация касается
непосредственной угрозы.
— Понял. Конец связи, — я повесил трубку, чувствуя, как по спине
пробегает холодок.
Вернувшись в библиотеку, я обнаружил Элизабет, уже собиравшую
свою одежду. Она поймала мой встревоженный взгляд:
— Плохие новости?
— Деловой звонок, — ответил я, стараясь говорить спокойно. —
Срочная встреча на завтра.
— В три часа ночи? — она скептически подняла бровь. — Должно
быть, что-то действительно важное.
— Биржевые операции не всегда ограничиваются рабочими часами, —
я помог ей застегнуть длинный ряд пуговиц на спине платья.
— Это как-то связано с тем, что мы обсуждали? С Continental
Trust?
— Возможно, — уклончиво ответил я. — Узнаю утром.
Элизабет повернулась ко мне, внимательно изучая мое лицо:
— Ты выглядишь встревоженным. Сильнее, чем должен быть из-за
простого делового звонка.
— У меня сейчас много причин для беспокойства, — я коснулся ее
щеки. — Ты – одна из них.
— Это звучит не очень лестно, — она улыбнулась, но в глазах
сохранялась настороженность.
— Я беспокоюсь о тебе, не из-за тебя, — я притянул ее ближе. —
Пообещай, что не будешь делать резких движений в отношении
Continental Trust, пока мы не поговорим снова.
— Я же сказала, что даю тебе два месяца, — она накинула на плечи
шаль из тонкой шерсти. — Но в обмен жду от тебя полной
информации.
— Как только узнаю что-то конкретное, ты будешь первой, — обещал
я, хотя и не был уверен, что смогу сдержать это обещание.
— И не думай, что эта ночь позволяет тебе манипулировать мной, —
добавила она, надевая шляпку. — Я все еще журналист. И у меня все
еще есть принципы.