Маша вручила мне привезённую из Венгрии бутылку «Кадарки» и
штопор.
- Открывай и наливай дамам, победитель!
Я подчинился.
- Увы, только в командном зачёте… - рассказал про досадную
аварию между Прагой и венгерской границей. – Зато выполнил норматив
Мастера спорта СССР международного класса. Увы, это предел. Если
министр заставит идти на повышение, больше гонять не придётся.
Валя, получившая кандидата в мастера, понятливо кивнула, тёща
уцепилась за другое:
- На повышение – это в Москву? Или куда-то ещё в Россию?
- Генеральным директором «Запорожца», - схохмила Машка.
- Это место ждёт тебя, как институт закончишь. Бери с собой
верёвку с мылом – или самой вешаться, или вешать сотрудников. Да,
Анна Викентьевна. Если пригласят, мы с Марией и Маринкой переедем в
Москву.
Специально не упомянул четвёртого члена команды, Валя чуть
отвернулась, не подавая виду.
- Не оставишь её нам? Бабушки будут скучать. Да и Валентина к
ней привязалась как к родной… племяннице.
Понятно, провокация. Мамадорогая нас давно раскусила и
рассчитывает догадку превратить в уверенность, дальше предпринимать
следующие шаги.
- Не оставлю. Она – моя дочь. Всё, что у меня осталось от
Марины, часть её. Мы с Машей справимся. А как чуть-чуть подрастёт,
нет проблем, будет навещать бабушек и дедушек. Бегать по даче в
Крыжовке.
Про «навещать заодно тётю Валю» умолчал, не желая врать столь
явно. Тем более мама тоже наверняка о чём-то пронюхала, если Машка
вообще ей не разболтала.
- Об оставшемся от Марины… Не возражаешь, Сергей, если я возьму
себе какие-то её вещи?
Деньги Марины точно не отдам. Сам их не трачу, это дочкино
приданное. Надеюсь, местная версия Советского Союза гораздо крепче,
как и советский рубль. Если почувствую признаки развала, превращу
их в валюту или золото, то, что переживёт «великий и могучий», пока
ничего подобного не вижу. В политике разбираюсь плохо, для себя
сделал зарубку: начнётся ли в конце текущего года вторжение в
Афганистан с убийством руководства страны. Если нет – нынешние
вожди гораздо умнее и прагматичнее, чем памятные мне
брежневы-черненки. Но вернёмся на кухню.
- Конечно, Анна Викентьевна. Я отобрал и сложил отдельно только
украшения. У неё был прекрасный вкус, не устареют и через
пятнадцать-двадцать лет, Мариночка с удовольствием будет их
носить.