– Но я…
– Вам меня не жаль?
– Нет.
Штурман состроил расстроенную рожицу.
«Паяц», – раздражённо подумала Джия. «За Медвежьими горами нет мужчин, – вспомнились ей презрительные слова матери. – Лишь слабаки и трусы, которые подчиняются женщинам. Даже Король-Медведь преклонил колено перед девкой, надевшей корону. Разве это мужчины?! Разве они стоят того, чтобы жить?».
И мама была права. Вот только… Джия видела Короля-Медведя. И… он точно был мужчиной. Тем, который достоин скакать верхом и носить саблю. Ей вспомнилось холодное лицо в ореоле тёмных-тёмных волос. Взгляд, который падал на людей, словно кусок скалы…
– Вам помочь переодеться?
Джия скрипнула зубами. Глянула в смеющиеся голубые глаза. Мужчина не должен смеяться. Насмешка и шутка – это удел слабаков. Удел женщин. Удел тех, кто отчаялся…
– Отвернитесь, – потребовала она, и нахал, к её удивлению, выполнил просьбу.
Девушка наскоро переоделась, чувствуя, как от холода трясутся поджилки. «Надо будет пожаловаться лорду Рандвальду на самоуправство его подчинённого», – подумала с досадой. Парень обернулся раньше, чем она разрешила, а затем подхватил одеяло с кровати и бросил ей:
– Закутайтесь.
Открыл дверцы в стене и вытащил зелёную стеклянную бутыль.
– Вы пили вино раньше?
Джия кивнула. Её действительно начал бить озноб, и девушка была только рада завернуться в одеяло. Штурман вздохнул, налил вино в железную кружку и протянул ей. Она взяла кружку обеими руками и принялась жадно пить. Зубы стучали о металл.
Вино оказалось нежным и сладким. Она не очень разбиралась в алкоголе, но вкус девушке понравился.
– Ну, так что вы мне хотели рассказать? – повторил вопрос штурман, выждав непродолжительное время.
Джия выразительно приподняла брови, смерила его взглядом сверху вниз.
– Вам? Ничего.
– Какая вы несообразительная, Джия, – ухмыльнулся он. – Впрочем, я же не представился, верно? Ой, как-то невежливо получилось.
Мужчина расшаркался так, будто был на придворном балу: вытянул в сторону левую руку, прижал к сердцу правую и поклонился. Хвост, в который были убраны волосы, рассыпался по плечам мокрыми волнами.
– Ларан, герцог и хранитель Морского щита.
Что? Он лжёт? Издевается, но…
– Я вам не верю, – прошептала девушка.
– Да-да, я одет неподобающе и веду себя как бродяга, – снова зевнул лже-штурман. – Давайте пропустим эту обязательную банальность? Все эти ахи, охи… Кстати, после того, как мы с тобой откровенно обжимались на юте, думаю, мы можем перейти на «ты». Признаться, Джия, ты меня зажгла. Я даже готов простить тебе ложь про брата в Персиковом султанате и всю ту чушь, которую ты пыталась втереть Рандвальду. Но моя душа жаждет объяснений. Соври правдоподобно. Уверен, ты можешь.