— Сидеть. — Скомандовал жрец, дёргая поводок и бросая девочку
меж корней.
Ваюне захотелось воспротивиться просто назло ему, наплевав на
страх. Увы, ноги подкосились, и она рухнула, ударилась хребтом о
ствол и подтянула колени. Жрец же отряхнул пыль с жуткого плаща и
сложил руки на груди. Боковые коридоры выплюнули голых по пояс
эльфиек, раскрашенных так ярко, что отсутствие одежды едва ли
заметно. Они окружили Ваюну, начали срезать одежду бронзовыми
ножами и протирать кожу водой с замоченными цветами.
Девочка пыталась сопротивляться, но её быстро успокоили ударом в
солнечное сплетение.
Вместе с умыванием женщины изучают её кожу, обводя пальцами
каждое несовершенство. Родинки, свежие царапины и застарелые шрамы.
Особенно уделили внимание пальцам, что ещё не зажили до конца,
после раздробления навершием рукояти меча. Всего на миг Ваюна
ощутила ту боль, поморщилась и бросила взгляд на жреца. Эльф
наблюдает за процессом со странным выражением лица, а меж тонких
губ мелькает кончик языка.
Давным-давно в совершенно другой жизни, наставница рассказывала
о своём учителе. Имперском алхимике, что творил с ней ужасные вещи,
с точно таким же выражением лица. Наслаждаясь каждой экзекуцией, до
тех пор, пока принц Элдриан не убил сволочь.
Мысль об этом смела страхи, Ваюна вскинула голову и вперила
взгляд в жреца, улыбаясь со всей ненавистью, на которую способно
детское тело. Эльф вздрогнул, черты лица исказились. Он махнул
рукой и отступил в коридор, развернулся и быстро удалился. Свет
хрустальных сфер падает на голову и плечи, отмечая каждый
пройденный участок.
Тонкие пальцы эльфиек обследовали каждый участок тела, вынуждая
девочку дёргаться и краснеть, стискивая кулачки. Когда отец придёт
за ней, их головы украсят пики бессмертного легиона! Весь город
станет красным от крови!
Ошейник щёлкнул и упал в траву двумя половинками, покрытыми
запёкшейся кровью. Женщины обернули вокруг шеи странно пахнущую
повязку, а вместе с ней повесили обруч из золота, со вставками
полированного обсидиана. Кажется, дикое стекло впитывает солнечный
свет, отчего в комнате стало темнее. А, возможно, обруч просто
сократил приток крови к голове.
Затем её взяли под руки и повели по другому коридору. Через
полные воды хрустальные сферы за девочкой следит пронзительно
голубое небо. Коридор, провожатые и она сама искажаются на гладкой
поверхности, перетекают от края к краю. Запах пыли уступает запахам
мокрого камня, а стены влажно блестят. Чаще попадаются слуги с
вёдрами воды и тряпками. В одном боковом коридоре краем глаза
заметила рабочих, что исследуют стены.