Даже такой далекий от криминального мира человек, как я,
догадался, что их единственная цель — выведать что за магию я
использовал.
В ответ я от нечего делать выучил блатной жаргон и манеру
поведения. Хоть какое-то развлечение. .
И вот сейчас мне это пригодилось. Несмотря на пробудившуюся
магию, я решил «прикинуться ветошью», и на все подозрительные
взгляды своего конвоира только лучезарно улыбался.
— Бумагу, так бумагу, — буркнул штабс-капитан, завершая
разговор. — У меня инструкции. Перестраивайте маршрут.
Капитан, сплюнув за борт, направился к штурвалу, а конвоир,
заметив моё внимание, подошел и криво усмехнулся.
— Как путешествие, Аквилон? Не видеть вам больше столицы, как
своих ушей! Там куда мы плывем, нет ничего кроме болот, комаров, да
гадюк. Привыкайте!
Обер-майор в полной мере наслаждался возможностью поглумиться
над аристократом, оказавшимся в столь неприглядном положении.
Я медленно перевёл взгляд на него, не произнося ни слова. В эти
дни я обнаружил, что молчание пугает людей сильнее любых угроз.
Особенно когда смотришь прямо, не моргая. Откуда в моей голове
родилась такая информация - я сам не знал, но успешно её
использовал.
Конвоир выдержал несколько секунд, затем отвернулся и поспешно
удалился в сторону капитанской рубки, бормоча что-то о сумасшедших
магах.
***
Баржа отчалила от столичного речного вокзала всего час
назад.
«Серебряная чайка» считалась довольно крупной по меркам речного
флота – массивное тридцатиметровое судно с широким плоским днищем и
потертыми тёмными бортами. В носовой части возвышалась двухэтажная
надстройка с капитанской рубкой, защищенной медными молниеотводами,
а по центру баржи – единственная мачта с небольшим треугольным
парусом, который использовался скорее как дань традиции, чем для
реальной тяги.
Основной движущей силой служил «русалочий камень» – магический
артефакт, установленный под килем, который буквально притягивал
воду перед баржей и выталкивал позади, позволяя судну двигаться
даже против течения. Капитан управлял им через медную панель с
рычагами и кристаллическими индикаторами, размещённую в рубке.
Всё это магическое великолепие обслуживала команда из двенадцати
человек – от седобородого механика, единственного, кто понимал все
тонкости работы «русалочьего камня», до неопытных юнцов-матросов,
которые только драили металлические детали такелажа, и выполняли
функции в духе «подай-принеси».