— А это шутка, да? — Марья улыбнулась, пытаясь угадать
настроение директора.
— Шутка? — Устинья Берендеевна недоумённо уставилась на
подчинённую, а затем, вроде как передумав, кивнула. — Шутка, да. Но
в каждой шутке лишь доля шутки.
— Понимаю, — согласилась Марья, чувствуя себя не в своей
тарелке. — Мне сегодня приступать к работе?
— Сегодня оглядишься, а с утра начнёшь. Ещё надо в отдел кадров
зайти — к Ефиму Ивановичу. Пусть тебя честь по чести оформит. Он у
нас и за секретаря, и за бухгалтера, и за завхоза. — Женщина
вздохнула. — Село небольшое, работников особо нет. Молодёжь в город
уезжает, старики к нам разве что по праздникам приходят. Так и
живём. А вот, кстати, и твои владения.
Они остановились у низкой двери, в которую, чтобы войти, явно
требовалось наклониться. Устинья Берендеевна сунула руку в карман и
извлекла оттуда кольцо, на котором одиноко болтался длинный ключ с
хитрой бородкой. Вставив ключ в замочную скважину, директор не без
труда повернула его до щелчка. Затем, толкнув дверь, Устинья
Берендеевна первой вошла внутрь и поманила за собой Марью.
Та, немедля, тоже нагнулась — точно поклонилась кому-то — и,
скользнув через порог, оказалась в небольшом коридоре. Но уже через
пару шагов тот выпустил её в широкий зал.
Дневной свет мягко струился в стрельчатые окна, освещая
несколько столов и с десяток шкафов, выстроившихся точно костяшки
домино. Воздух привычно пах книжной пылью и стариной. Марья сделала
несколько шагов по комнате и почувствовала себя как дома. Ей уже не
терпелось открыть каталог, глянуть, что за фолианты тут хранятся,
провести рукой по корешкам книг и познакомиться с ними — будто с
новыми друзьями.
— Ну что, подходит тебе наша сокровищница? — поинтересовалась
директор, наблюдая за Марьей.
— Подходит, — призналась та, ощущая странный трепет.
— Ну, раз так — вот, держи. — Устинья Берендеевна протянула ей
ключ, и тот рыбкой скользнул в девичью ладошку. — Отныне ты —
местная хранительница ключей.
— Так ключ-то всего один, — улыбнулась Марья, сжимая его в
кулаке.
— А ты опосля ещё от дома повесишь. Вот уже и будет их два, а
там — глядишь — ещё какой появится, — предположила директор и вдруг
засуетилась. — Времени-то уже как много! Давай идём, пока Ефим не
сбежал. А то он ещё тот работник — не доглядишь, и нет его на
месте. Ну, идём же! Завтра на свои владения полюбуешься. Тебе с
нами теперь жить да жить — опостылеть успеем.