Подпись Роннель на пергаменте, наоборот, наливается цветом с
годами. Через десять лет чернила становятся насыщенными, как
хорошая тушь. Отличный способ подтверждения подлинности. Мелочь?
Нет. В здешних реалиях это — знак величия.
Таких «не-мелочей» у каждой Великой Семьи — пруд пруди. У Итвис,
например, по общему убеждению, есть особое свойство: достаточно мне
подойти слишком близко, и человек начнёт говорить правду. Я знаю,
откуда пошло это поверье — волшебный кинжал, найденный мной в
Горящем Пике.
Местным все эти магические свойства Великих семей трудно
осознать, мне — ещё труднее. Это как если бы Илон Маск собирал
«Теслы» не на заводе, а поездив пару лет в «Ладе». Или если бы
Джобс превращал в айфон любой телефон — но только после звонка по
нему.
Великие Семьи не просто отбрасывают тень из золота и крови — они
оставляют волшебный след. Часто — друг на друге.
Междоусобица Вирак и Роннель завершилась странно. Вирак разбили
Роннель в нескольких стычках, перебили большую часть их людей и их
самих, осадили родовой замок Роннель — а потом… подписали мирный
договор. И ушли.
Два невероятных события. Первое — что Вирак вообще выпустили
жертву в которую уже вонзили клыки. Возможно, другие Великие Семьи
вмешались. Им усиление Вирак было ни к чему.
Но второе — сам договор. Подписать мирный договор с Вирак — это
как исписать дорогой пергамент, чтобы потом сжечь его в очаге. И
тем не менее: с тех пор Вирак не только прекратили вражду, но и —
странность странностей — замолкали при появлении кого-то из
Роннель. Даже я сам видел это в Золотой Палате. Хотя обе семьи
присылали представителей не из числа родичей, поведение
сохранялось.
Вокула как-то обмолвился, что Великим Семьям Караэна нужен
кто-то, кто будет «разгребать последствия», пока они заняты
"преумножением благополучия". Я склонен согласиться. То, что они не
вмешались в мои распри с Гоноратом — да, традиция. Но мы не
долгобороды. Мы люди. Мы меняем традиции не труднее, чем
направление движения колонны всадников. Немного шуму, пара
затупивших, пара потерянных, кто-то продолжит ехать в ту же сторону
— и всё же повернём.
Снизу, с пашни, крестьянину я мог казаться кем угодно: из
Королевства — герцогом Караэна, из Таэна — Хранителем Долины. Но
стоит подняться на башню собственного замка — и видно: замков
вокруг много. И некоторые не меньше моего.