— Разумная инициатива — залог процветания.
Я подарил кладовщику ношеную куртку со своего плеча. С
карманами. Будет носить до старости, с гордостью. И писанную от
своей руки грамоту с благодарностью. Вообще бесценно. Хотя, как
посмотреть. Грамота мне сэкономила премию для оборотистого мужика.
Вот из таких мелочей и складывается эффективное управление.
Я остановился у очередной груды мешков. В устроенном из шерсти
«гнезде» вошкались котята, догрызая крысу. Поодаль стояло
здоровенное корыто с песком — кошачий туалет. И приспособленная из
горшка с узким горлышком «автоматическая поилка». Вот это уже точно
моё. Водяные часы я этому миру так и не явил, так хоть это
останется. Сперат немедленно начал возиться с котятами и гладить
маму-кошку. Волок хмуро стоял поодаль, делая вид, что он слишком
взрослый для такого. Я погладил трущегося рядом кота с бандитской
рожей.
Остановился я не из-за них. Мне вдруг стало очевидно, насколько
я богат. И насколько это богатство… трудно усваивается. Запасы в
Горящем Пике — это не просто под осаду. Это хаб. Отсюда всё
перераспределяется. В основном — провизия. И как же тут всего
много.
Как бы ни были малы излишки натурального хозяйства, если
собирать их со многих — это уже целая гора. Неудивительно, что
фараоны и прочие древние цари затевали невероятные проекты. Я,
пожалуй, тоже могу прокормить тысяч десять народу до следующего
года. Храм, что ли, построить? Пирамиду? Ладно, сначала канал
почистим.
Наконец, мы дошли. Пришлось свернуть сначала в узкий проход
между кипами шкур, потом — в каменный отнорок.
— Оно… выросло, — сказал Волок. Бессмысленное, но честное
замечание. Выдавало его потрясение.
В подвале пахло пылью, железом и сырой землёй. Там, между
старыми, сломанными и погрызенными крысами бочками и мешками, в
углу, под какой-то деревянной решёткой, лежало нечто, похожее на
куст с тремя толстыми побегами. На вид — полуметровое деревце. Но
не просто деревце.
В магическом зрении оно сияло. Слабо, но устойчиво. Листья
подрагивали, как от ветра, хотя воздух был неподвижен. А у
корней... были кости. Крысиные. И шкурки. Свежие.
— Оно само, — сказал Волок. — Я хотел только проверить, пустит
ли корни. А оно пустило.
Я присел рядом, пригляделся. Один из побегов повернулся ко мне.
Медленно. Почти с любопытством. Я не ощутил угрозы. Но и тепла —
тоже.